На месте нас отсканировали. После чего Рэйс заявил, что обоих не переместить, габариты мол не те.
— Это все потому, что кто-то слишком много ест, — мстительно уставилась я на Доскола.
— Нет, это потому, что у некоторых слишком крупная вторая ипостась, — влезла наглая ящерица.
— Так я там не была такой. Это я тут всяким обзавелась, — развела руками я.
— Тогда есть возможность, что при переходе сам мир изменит вас в то, чему вы соответствуете, согласно его законам.
Ага в девушку-юриста, живущую в однушке с котом. У нас тогда в стране полно драконов…
— Еще одно. При перемещении машина может начать тянуть ваши силы. Если их не хватит, то кому-то придется поддержать перемещение, — добавил он.
Тут все слаженно кивнули. Как жаждут от меня избавиться-то. Но все лезут обниматься… Кроме вампира, он стоит немного в стороне хмурый… Ну ничего, сейчас отмучишься и потом заживешь славно. Жена не докучает. Травить некому, спасать тоже никого не надо…
И вот я снова в одной какой-то тряпочке, едва прикрывающей стратегические места. Запускается машина. Нарастающий гул и проблески электрических разрядов по поверхности сферы. Немного позже от моего тела начинает исходить золотистый свет. Я вижу как Клесс и Доскол махнули мне рукой, а Лан куда-то ушел. Даже не попрощался зараза.
Как только тело Марго стало испускать свет, все решили, что перемещение пошло более-менее удачно. Клесс и Доскол уже начали прощаться. Но тут машина издала резкий писк. Лаиентр дернулся к Рэйсу. Там же оказалась Лина.
— Энергии не хватает, — заключил Рэйс.
— Подпитаем, — сказал Доскол.
Вампир уже закончил четыре чертежа прямо на полу. Никто не отказался от предложенной роли батарейки. Лишь Лина немного поежилась. Быть лесом в какой-то средневековой дыре не очень ей понравилось.
Дальше все пошло хорошо, Марго исчезла. Контуры чертежей, по которым осуществлялась передача, у всех погасли. У всех кроме Лаиентра Шеос.
— Он не поставил себе ограничение отдачи! — едва шевелясь сказал Клесс.
— Умрет идиот, — рявкнул Доскол, сползая с своего места.
Тело вампира изогнулось дугой, фиолетовые всполохи бледнели с каждой секундой.
Тогда Рейс лишь взглянул на оставшуюся компанию. Каттис быстро понял, что задумал этот прохвост и лишь кивнул, поднялся и нарисовал к имеющемуся чертежу еще пару загогулин. После чего от сферы, где только что исчезла Марго, к Лану рванулся хвост рыжего пламени. Вампир тоже исчез. На месте сферы появилась чугунная ванная с зеленым существом внутри и кучкой оплавленных свечей. Рэйс кинулся к нему как к родной матушке. Остальные облегченно вздохнули. Кажется, с перемещением прошло все нормально.
Вместо эпилога
Я очутилась в ванной комнате в луже. Самой ванной тут не было, но была вода из нее. Рядом валялись осколки стекла. Видимо, мой коньячок и кружка. Что было просто чудесно — дали свет. Еще некоторое время пришлось сидеть, потому что сил на изменения положения тела не было. Я встала на четвереньки и потихоньку поползла на кухню. И вода еще не остыла. Вот это сервис.
На кухне я немного пришла в себя и, вспомнив про соседей, потащилась вытирать лужу. К слову, та была небольшая, значит, ванная ушла с частью воды и свечами. Будет ребятам памятный подарок. Прибрав все свинство, я села на кухне и глупо по-бабьи разрыдалась. От всего сразу.
Закончив со всеми мокрыми делами, привела себя в порядок перед уцелевшей раковиной. Из зеркала на меня смотрела вполне обычная девушка. Без чешуи, когтей тоже не было. Хотя вот ногти все равно имели красный цвет с золотистыми прожилками. Ну, ничего, красивый маникюр. Рыжая шевелюра тоже осталась… Скотина все же этот Лаиентр, мог хоть рукой помахать. Снова какой-то ком в горле и глупые слезы. Мда-а, докатилась.
Тишину разрезал противный писк звонка. Кому не спится в ночь глухую? Я решила, что пожалуй посижу. Может сами уйдут. Но нет трезвонят.
Ругаясь и ворча себе под нос, как 80-летняя бабулька, я прошаркала по коридору. С мыслями о том, что сделаю со звонящим, я резко распахнула дверь. Тут-то меня и встретил столбняк, потому что за дверью стоял Лан. Точно такой же, каким я его видела, когда отправлялась сюда… Галлюцинации? Очень может быть, но какие приятные: мозг еще не верит, а сердце уже выпрыгивает. Еще минуту мы стояли и просто смотрели друг на друга.