— Не дергай, дорогая, они сделаны на совесть, специально для таких как ты. Теперь ты бессильна, — явно наслаждался ситуацией деверь.
— И кто же я? — иронично усмехнулась я.
— Азеза — демоница похоти и сладострастия, скорее всего полукровка, — выдал родственник.
Я громко засмеялась. Если бы он только знал, как все сложно с этим вопросом «кто я».
— И что теперь ты будешь делать, о, ловец демонов? — спросила я ехидно.
— Оставлю себе. Ты будешь со мной сколько я захочу и когда захочу.
— О да, жениться на ней — мечта моего детства — спародировала я судью Кригса из «Здравствуйте я — ваша тетя!»
— Да и это будет кстати, — прошептал Илан мне на ухо, распуская волосы. — К тому же ты так помолодела и похорошела, что это будет выглядеть естественно и не вызовет лишних вопросов.
Не знаю что там у баронессы было с эрогенными зонами или точками, отвечающими за аппетит, но тело среагировало быстрее, чем я смогла осознать, что творится. Руки почти сами коснулись его шеи и темные всполохи окутали коконом все тело Илана. Я ощутила прилив сил и бодрости. Сам горе-родственничек выгнулся дугой и побелел. Лицо его покрыла испарина, на нем застыла маска ужаса.
Я резко взвизгнула и отпрыгнула от своей жертвы. Еще не хватало. Кандалы на руках распались надвое. Темная масса, клубившаяся возле тела мужчины, нехотя отступила и рассеялась. Пульс слабый, но был.
— Ого, — только и сказала Риана, входя в комнату, — что с ним?
— Укатали Сивку крутые горки, — хмыкнула я, — без сознания. Давай-ка неси свой чай. Будем приводить в чувство.
Глава 18
Последние двое суток, Кейрос Айн копал, будто чумная сорикаморра. Но все нити обрывались, словно разыскиваемой девушки никогда не существовало. Слепок ауры вообще не давал возможности идентифицировать ее как разумное существо.
Поэтому вечером в компании горючего пятизвездочного друга Кейрос отправился к знакомому, который мог облегчить поиск.
Пришлось воспользоваться несколькими стационарными порталами, прежде чем добраться до района, где обитал будущий помощник.
Сей многочисленный район города был заселен плотно: в основном представителями восточных национальностей. Пестрел надписями на их языках и яркими вывесками мелких магазинов.
Согласно указаниям, необходимо было пройти в парикмахерскую. Был уже вечер и косые лучи солнца вызолотили охранную дымку периметра здания. Айн прицокнул языком: специфичная национальная магия в деле.
Парикмахерскую пришлось пройти насквозь — она была открыта, но никого, кроме сонного старика за столом для ожиданий с расставленными шашками, там не было. Так Айн попал во внутренний дворик. Там царил неестественный полумрак, что в сочетании с туманом по ногам, давало ощущение нереальности происходящего.
Кейрос перешел на магическое зрение. Увиденное заставило его замереть на месте — прямо перед носом блестела паутинка сигналки, а вот чьей и для чего — узнавать совсем не хотелось. Он аккуратно нагнулся и, немного пройдя гусиным шагом, принял вертикальное положение.
Сверху раздались приглушенные хлопки. Кейрос Айн поднял голову: сумрак чуть рассеялся и, на проступившем балконе, показалась благодарная публика в лице одного мужчины.
Он махнул рукой, приглашая следовать за ним. В общем полумраке проступила лестница. Кейрос решил идти до конца и поднялся наверх.
С этим человеком Айн был знаком в сети. Тот представился Смитом, при встрече он иначе не назвался, что, однако, не делало эту фамилию настоящей.
Новообретенный «Смит» был небольшого роста, плотного телосложения с незапоминающимся лицом, светлыми, почти белыми волосами, собранными в небольшой хвост. Носил по старомодной привычке очки, глаз за которыми из-за магического напыления, почти не было видно.
Он почти гордился, что является человеком. Хотя некоторые из долгоживущих рас (читай фактически бессмертных) к человечеству относились пренебрежительно, но никто не мог оспорить у него такой особенности как выживаемости. Людей, на совместной истории возникновения, пытались истреблять не раз, однако оно все равно возрождалось. Тому немало способствовало то, что среди людей было значительное число магов, продолжительность жизни которых существенно отличалась от соплеменников, разумеется, в сторону увеличения. Человеческая магия, несмотря на специфичность носителя, была многообразна. И если бы не склочный характер волшебников, помноженный на вполне человеческие недостатки характера, то был бы шанс накопления и преумножения опыта, что в свою очередь возвело данную магию если не в тройку сильнейших, то в десятку точно.