— Зачем? Куда? — удивляется эсэсовец. — Будем судить за мародерство… — Глупости! У нас это проще и без волокиты, намного быстрей! По формуле: «Фойер, раух, люфт, химмель унд фрайхайт» (огонь, дым, воздух, небо и свобода)… — и он, записывая мой номер в свой блокнот, стал подробно и красочно разъяснять полицейским процедуру сожжения в крематории: как там в огне корчатся от жары тела живых и мертвых, а длинным черным шлейфом их души отправляются «без пересадки» в небо…
Лица полицейских позеленели, их чуть не стошнило. А эсэсовец, довольный произведенным эффектом, приказал отнести мешок на место. Да-а, взвалить его на плечи с пола вагона — одно, а вот приподнять с земли со-о-всем другое. Как я ни тужился, — не получалось. Тут я заметил дырочку в мешке, откуда струилась мука. Понял: вот, куда угодила пуля! Мука меня спасла!! Узнав, что меня ожидает, сострадательные полицейские помогли не только взвалить, но и донести мешок до вагона…
На вечерней поверке вижу: ко мне направился гауптшар-фюрер. Теперь мне амба: отправит в Дору на виселицу!.. Подходит, вынимает свой блокнот, листает, находит листок с записанным сегодня моим номером, аккуратно вырывает и, хитро глянув на меня, разрывает его на мелкие кусочки и бросает по ветру:
— В следующий раз я тебе буду давать одного эсэсмана, чтобы он стоял «на атасе». Но… половину добычи вам, а половину — нам. Ясно?..
В пятницу вечером, 3 ноября, эсэсовцы долго не могли поверить своим глазам: испарилось двое узников! Мы и сами не могли понять, когда и где они исчезли. Неужто бежали? Но факт остался фактом: исчез здоровенный парень из моего списка в шестнадцать человек — Иван-«Москва» — бывший, как он любил прихвастнуть, «урка», а с ним и незнакомый мне «капитан Андрей». Был ли он на самом деле капитаном — никто этого не знал. Но таковой была его кличка. С Иваном они оба были в одном вагоне-бригаде.
События устремили свой бег: пора и нам! В субботу нас сняли с работы на два часа раньше: эсэсовцы решили устроить себе баню — сегодня помоется малая часть, завтра — остальные, подавляющее большинство. Поэтому в воскресенье на работу повезут лишь два вагона, то есть две бригады — 48 французов, под охраной нескольких эсэсманов: особой опасности, как считали эсэсовцы, они не представляли — на побег французы не очень прытки.
И тут неожиданно «Сибиряка» и меня вызвал к себе гауптшарфюрер:
— Я отдаю приказ: с понедельника начать поголовную стрижку наголо. Скоты: побеги вздумали совершать! А вас назначаю: тебя, белого, — капо, а второго, бугая, — форарбайтером. Поэтому волосы вам пока стричь не буду. Но… чтоб у меня был полный порядок! И никаких побегов! Ясно?
Радости мало! Иметь какой-либо чин пособника эсэсовцев — позор! Но не согласимся — лишимся волос. А бежать стриженному наголо — больше шансов быть немедленно опознанным и пойманным. Что делать? Остается одно — бежать немедленно! Поговорил с Николаем-«Америкой» и, как он предложил, договорился с французами, назначенными на работу в воскресенье: двое из них останутся отдыхать, мы же выедем вместо них. С «Сибиряком», с Николаем-«Белофинном» — ребятами из нашей группы — договорились, что, в случае нашей удачи, связь с ними будем держать через те же «почтовые ящики» — под камнем. Они и останутся здесь за старших.
…Прогуливаемся перед своим вагоном с «Америкой», размышляем о возможных вариантах завтрашнего дня. Тут подходит к нам незнакомый «полосатик»:
— Айда, ребята, к нам на суп, из кролика! Вагон незнакомца стоял в туннеле. Там нас ждало еще трое «хозяев». Представились советскими командирами. Суп оказался отменным. Из кролика ли? Впрочем, собака ли приблудная, кролик ли (откуда ему здесь взяться?!) или что другое — разве разберешь в этом вкусном мясном вареве? Но дело, конечно, было не в супе. Незнакомцы почему-то были убеждены, что мы готовимся бежать, просили и их включить в нашу компанию: «Хорошо, что, мол, кто-то знает немецкий!» Мы не могли отказать, пообещали. Сказать, однако, что побег решен на завтра, — этого мы тоже не могли: не удастся он — станем посмешищем. Не решились познакомить их ни с «Белофинном», ни с «Сибиряком»: кто знает, что у незнакомцев на уме?