— У-у-у… Ну, смотри, черт бы тебя подрал! Недоверчивый! Только живо!
Игнорируя это указание, начинаю проглядывать предлагаемую литературу.
«Мать» Горького, избранное Маяковского, «Что делать?» Чернышевского, «Педагогическая поэма» Макаренко… Сплошной неликвид. Дальше — старые школьные учебники, городской телефонный справочник двадцатилетней давности, сборник ленинских работ, журналы «Коммунист» позднебрежневских времен… Из той же серии: «Маде никому не надо». А дядько все поторапливает меня:
— Ты скоро? Русским же языком говорю: времени в обрез! Гони стольник!
Выпрямляюсь с тремя очередными книгами в руках: «Материалами 25 съезда КПСС» — в красочной алой обложке, с золотым тиснением названия, — тощим томиком «Я — Советский человек и не знаю другого образа…» авторства некоего Георгия Гачева и устаревшими «Правилами дорожного движения».
— Ну, кто и за сколько у меня это купит?
— А чего? — с умным видом бросается дядько в наступление. — Вот, у кого-то новые «Правила» есть, а понадобилось вдруг посмотреть, как что-то было по старым, так в магазинах их уже нет, у тебя — на-ка, пожалуйста! Путем наваришь!
— Брехать — не пахать, — усмехаюсь я и продолжаю оценку бумажного товара.
Несколько «Бестселлеров Голливуда» (кроме «Сёгуна» книги этой серии совсем непродажны), вновь куча учебников, разрозненные голубенькие тома из подписки «Станюковича»… «Словарь иностранных слов» — правда, с оторванным корешком. Ну, это еще полбеды… А вот и полная: словарь-то без начала и конца. Но наконец хоть что-то достойное внимания: «Два капитана» Каверина, «Уральские сказы» Бажова — увы, в мягкой обложке, — и «Тимур и его команда», в картонном переплете, из серии «Школьная литература». «Тимура» еще время от времени спрашивают: в некоторых школах вновь в программу включили.
Больше в ящике ничего ликвидного я не обнаружил.
— За эти три книги честь имею предложить десять рублей, — показываю я отобранное продавцу.
— Ты че, прикалывашься? Даже на пиво не хватит! Полтинник хотя бы дай!
— Не факт, что я за них сам столько выручу. И когда еще.
— По хрену, твои проблемы. Мне сейчас хотя бы тридцатку, на «Балтику».
— Не катит. Так червонец берешь?
— Да пош-шел ты со своим чириком, знаешь, куда?
— Это тебе туда дорога. Короче: не устраивает десять рублей — навьючивай свою макулатуру на горб и проваливай!
— На фига она мне сдалась? Я ее у мусорки только что подобрал! Вот сам туда и волоки!
И дядько спешно отваливает по своим делам, а на мой возглас вслед: «Куда пошел, книги забери!», не оглядываясь, трижды отмахивается обеими руками.
Что ж, воленс-ноленс, а приходится оттащить забракованное к ближайшему мусорному ящику. Проходит с полчаса — покупатели не объявляются, читать неохота, словом, скучно… Подремываю на табуретке.
— Дяденька, вам книги не нужны?
Перед клеенками стоят двое мальчишек лет по тринадцать. С уже знакомым, полегчавшим на три отобранных мною книги картонным ящиком с макулатурой. Золотоискатели, блин. Развлечься, что ли?
— А это у вас откуда? Не украли, случаем?
— Да что вы, дядя! Это из дома…
— Ага, а потом родители с милицией придут: мол у несовершеннолетних литературу скупаешь… К чему мне лишние проблемы?
— Да нет, дядя, никто не придет! Папа с мамой разрешили! — с жаром уговаривают школьники.
— Ну ладно… Посмотрим, что тут у вас, — для вида начал я перебирать книги. — «Педагогическая поэма!» О-о, да еще какого старого издания! Подписные тома Станюковича! Как раз эти номера мне так нужны! О-о-о, «Бестселлеры Голливуда»! И много! Словарь иностранных слов! Редкая вещь, однако! И сколько же за все вместе хотите?
На лицах подростков легко читалось желание: «Как бы не продешевить!» Они переглядывались друг с другом, никак не решаясь высказать конкретной цифры. Наконец один сподобился-таки открыть рот:
— Триста…
— Заткнись, дурак! — оборвал его второй. — Пятьсот… Нет, тысяча!
Мечты, мечты, где ваша сладость…
— Ну… — делаю вид, что сомневаюсь и пытаюсь торговаться: — А за восемьсот не пойдет?
— Да вы что, дядя! Такие редкие книги! Они куда больше стоят! Мы и так по дешевке отдаем! — убеждал (себя и приятеля) второй подросток и кидал на первого гневные взгляды: мол, идиот, из-за тебя чуть было такую кучу денжищ не упустили! А тот виновато потупил взор.
— Что ж, ладно… Так и быть, — притворно неохотно согласился наконец я. — «Штука», так «штука». Вам как, в «баксах» или в «евро»?
«Золотоискатели» застыли с открытыми ртами.
— Чего молчите?