Не всегда побеждает человек. Всему свое время и когда тебе за пятьдесят ты понимаешь это особенно остро. Да, часто человек придумывает для себя некую тайну от страха, мол, я умру, а на том свете меня обязательно оживит добрый Боженька. Но разве страх смерти доказывает небытие Бога? Как-то спорил с одним умником, и он мне говорит: «Все эти ваши рассуждения о вере и слова о смирении – только хомут на шее. А вот, например, богатые значительно дольше живут». Пришлось ответить: «Они не дольше живут, они длиннее умирают». И в каком бы эскорте не умирали богатые (как там, в «Мастере и Маргарите» у Воланда?.. «Не лучше в веселой компании с лихими друзьями и хмельными красавицами…») этот эскорт не избавит, а казнит еще более страшным одиночеством. К Богу не вваливаются глумливой, веселой толпой.
Соедините автономную и целостную – оторванную от Духа! – духовность с нравственностью, гуманизмом, интеллектом, интеллигентностью – да еще один черт знает с чем, пусть даже с лихими друзьями и хмельными красавицами – разве из этого месива можно будет вылепить, то, что сможет противостоять Великой Пустоте? И не отсюда ли – от дороги выложенной благими намерениями гуманизма – облегчить, поддержать, возвысить – и, казалось бы, ведущей к общечеловеческому храму – и рождается настоящее одиночество человека?
Нет, я не хочу спорить с Горьким. Общество и в самом деле должно жить по правилу: «Все во имя человека, все для блага человека», но разве человек так силен внешне, чтобы он смог удержать все эти блага в своих руках? Рук-то хватит? И разве мы можем создать рай на Земле, пусть даже – опять вспомнились Профессор, Сиамская и Трехцветная – кошачий рай? Смешно!.. Ведь если мы не сможем создать даже такого рая, о каких еще райских кущах для человека вообще может идти речь?
Слова, слова, слова, Алеша!.. Только слова. Человека может убедить или переубедить только личный опыт, а если его нет?
Есть! Как бы это глупо не звучало, я убежден, что внутри каждого из нас есть неизвестный нам личный опыт. Нет, я не собираюсь нырять в буддизм или придумывать какую-то свою теорию. Все гораздо проще. Однажды я беседовал с двумя довольно… нет, не столь интересными, сколько честными людьми. Улыбнусь: ну, работа у меня такая, приходят люди в храм и вдруг с удивлением узнают, что батюшки – с которым им очень-очень нужно поговорить – нет, а есть только ночной сторож. Часто такие ночные (или вечерние) беседы бывают довольно заурядными, и мне каждый раз приходится предупреждать собеседников, что я не священник и грехов не отпускаю. Но иногда случаются и очень интересные диалоги, как эти два…
Так вот, оба моих собеседника (мужчина и женщина) признались мне в жутком страхе, который они вдруг испытали, поднимаясь днем по порожкам к дверям храма. Страх был таким огромным, что они не смогли войти в церковь.
После этого женщина ушла в секту пятидесятников и уже теперь агитировала меня за нее, потому что «у них» нет даже тени страха, а только «прекрасные люди» и некий «Живой Бог». Что же касается мужчины… о нем как-то не просто сказать… он никуда не ушел. Не ушел к сектантам и не вошел в храм. Он словно так и остался стоять на порожках церкви. Наверное, внутренне он понимал, что уходить нельзя, а идти вперед ему мешал страх.
Что это, как ни внутренний, пусть и жуткий, опыт? У мужчины даже мысли не возникло пойти в секту, а женщина, особо не сомневаясь, объявила, что Православная церковь «плохая» и «не истинная», если она так отпугивает от себя людей.
Повторюсь, такие решения – уйти или остаться – принимаются только на основании личного опыта. И никакие слова (я имею в виду и свои, в разговоре с теми двумя людьми), тут никакой роли не играют. Потому что духовная жизнь человека всегда опережает его физическую жизнь. Именно этот опыт я и имею в виду. И у мужчины, и у женщины, уже было решение, еще до того, как они столкнулись со своим страхом.
Женщина убежала от страха, а мужчина, пусть и не справившись с ним, пусть оставаясь не месте, все-таки понимал куда ему нужно идти. Два выбора и два опыта. Какой из них правильнее?.. Верить, увернувшись от страха, как от вопиющей по отношению к себе несправедливости или еще не верить, но понимать, что правильна именно эта дорога, ведущая к вере? Пусть ты только стоишь на ней, пусть тебя остановила незримая и непонятная сила, но ты все-таки не уходишь с выбранного пути.