– И тогда? – спросил я.
– А вот тогда-то начнется самое интересное и сложное… Нужно будет сделать выбор, принять решение. Я его принять не смог, в чем честно признаюсь. Я думал, что знаю все о добре и зле, все о жизни и своем месте в ней. Но… Я не могу сделать выбор. Страшнее всего как раз эта неспособность принять решение…
– Кто такой Регар? – спросил я резко.
– Тот человек, на месте которого я хотел бы быть.
– Лонер настаивал, что это враг.
– Значит, Лонер ничего не понял. – Он глянул мне в глаза. – Голем, надеюсь, ты понимаешь, что взять меня будет довольно трудно? Или ты здесь со своими мальчиками?
– Я здесь один, – сказал я. – И у меня нет приказа вас брать. Получи я приказ, я бы это сделал. Пусть даже один. Но мне всего лишь поручено разыскать вас. Я вас нашел. И говорю вам – за вас беспокоятся. Лучше бы вам поехать в Центр.
– Учту. Знаешь, что хуже всего? Прекрасно понимаешь, что с тобой происходит… Прощай. Желаю оказаться счастливее.
Он встал, поклонился коротким офицерским поклоном, бросил на столик мятую банкноту и пошел к выходу. Я остался один. Может быть, где-то в городе есть страшная пасть, которая одного за другим глотает наших людей и выплевывает подменышей, безмозглых и безвольных двойников? Нет. Глупости. Есть информация. Истина. Знание, которое то пугает людей до смерти, то погружает в прострацию…
– Скучаете? – раздался рядом девичий голосок.
Я поднял глаза от исцарапанной пластиковой крышки столика. Блондинка. Лет двадцати. Фланелевые брючки, белая безрукавка. На девицу определенной профессии из портового города явно не походит. На подсадку мелких грабителей тоже. Милая девочка, которой скучно. Или милая девочка, которая играет милую девочку, которой скучно.
– Скучаете? – повторила она.
– Скучаю, – сказал я. – Вы, как я понимаю, тоже? Что будете пить?
– Все равно.
Я отправился к стойке.
– Что вам налить? – спросил Жером.
– Да хотя бы гимлет, – сказал я. – Думаю, дама согласится.
– Между прочим, девчонка не какая-то там, так что учтите.
– Учту, – пообещал я. – Из приличной семьи, а?
– Из очень приличной. Как ваша работа?
– Работаю помаленьку.
– То-то что помаленьку.
– А поспешишь – людей насмешишь, – сказал я.
Вернулся к своей незнакомке и преподнес ей бокал. Незнакомка пригубила, не сводя с меня глаз. Интересно, к чему милой девочке из очень приличной семьи шататься по вечернему кабаку не самого высшего разряда?
– У вас красивые глаза, – сказал я. – Коралловые губки. И вообще вы прелесть.
– Вы уже теряете голову?
– И заодно способность соображать, – сказал я. – Никак не могу сообразить, чем привлек ваше внимание.
– Мне же скучно, – напомнила она.
– Аргумент веский. Кто вы?
– Это уже не по правилам, – засмеялась она. – Я могу оказаться… ну, хотя бы шведской принцессой.
– Ваше высочество, – сказал я почтительно, – но я-то могу оказаться Синей Бородой или людоедом. Не боитесь?
– Нет. Вы на негодяя не похожи. Я разбираюсь в людях.
Родная, мысленно воззвал я к ней, знала бы ты, какие люди отправлялись в Края Великого Маниту как раз оттого, что переоценили свое умение разбираться в людях…
– Ну, если не похож… – сказал я. – Позволительно ли мне будет, ваше высочество, узнать ваше имя?
– Алиса.
– Адам. Журналист. Буду писать о ваших чудесах и странностях. Меня послали, потому что я страшно люблю загадки.
– Загадки… – протянула она с непонятной интонацией. – Вы давно в городе?
– Сегодня приехал. Что у вас обычно показывают туристам?
– Я вам покажу Могилу Льва, – сказала Алиса. – Это…
– Я знаю.
– А посмотреть хотите?
Ситуация создалась странная. Шла явная игра, мы оба понимали, что идет игра, понимали, что другой это чует… Но это же прекрасно, что началась игра, что на меня кто-то вышел! И я сказал:
– Хочу.
– Тогда идемте, – сказала она.
У нее был мотороллер, старенький, но резвый. Вела она быстро и умело. Мы промчались по ночным улицам, пронизанным многоцветием неона, метеориты огненными росчерками проносились над крышами и сгорали, таяли. Казалось, на небе нет уже половины звезд – они осыпались роем осколков, пригоршнями раскаленной пыли.