— Но я не знаю такой газеты.
— «Прорыв» — новая газета, ее создают ястребы «Посева», несогласные с политикой «Посева» и считающие, что «Посев», если и не идет на поводу у КГБ, то уж обставлен его агентурой точно.
— Они недалеки от истины, — говорю я.
— Конечно, недалеки, — отвечает начальник, передавая мне материалы. — Но нам-то зачем лишняя головная боль? Короче, изучай обстановку, докладывай мне свои соображения, пиши план мероприятий по достижению указанной цели и имей в виду, она у тебя на первом месте, мемуары Крымова — на втором, а вся текучка — на третьем.
«Прекрасно, когда начальство определяет за тебя приоритеты. Знаешь, чем заниматься», — думал я, возвращаясь к себе в кабинет.
Материалы, а это были несколько листов, рисовали следующую картину.
Исполняющий обязанности ответсекретаря «Посева» Наумович собрал группу сотрудников редакции и решил создать новую газету. В этом не было ничего удивительного, потому что в любом коллективе есть борьба за лидерство, и если кто-то в этой борьбе проигрывает, то он должен уйти. Причем уйти он чаще всего желает так, чтобы сохранить свое лицо. Дескать, я ухожу, потому что все здесь продались Советам. Однако сделать это можно, но где в Германии ты найдешь другую работу? Значит, это опять финт фонда Н., которому, видимо, выделили новые средства, и он решил отчитаться созданием новой газеты.
Срочно нужен список ее будущих сотрудников, место ее дислокации. Начнем опять с похода к Ефимову.
Ефимов встретил меня не очень любезно.
— Если ты опять пошлешь меня на внеочередную встречу в Западный Берлин, я тебя пошлю тоже, — сказал он мне.
— Николай, я не твой начальник, чтобы посылать тебя куда-либо. Я даже не попрошу тебя дать мне литерное дело. Расскажи мне, что там с новой газетой?
— Я так и думал… — ответил Ефимов. — Обстановкой владею я, а активные мероприятия по моим объектам проводишь ты.
— Но я-то тут при чем? У меня внешность немецкая, вот дядя Женя и завершает мной операции. Ты-то куда поедешь со своей рязанской физиономией? Если ты, конечно, против, то я доложу дяде Мише…
— Нет, нет, — ответил на это Ефимов, — я все тебе скажу. Некто Наумович — человек с комплексом Наполеона. Кстати, как ответсекретарь он слабый, поскольку тут нужно быть и профессионалом и буквоедом, а он «человек высокого полета». Во всяком случае, сам он себя именно таковым считает. Не знаю уж как, но он вышел на представителей фонда напрямую, и не то заинтересовал, не то он убедил их, что нужно создать новую газету. Те с ним согласились. Согласились, потому что «Посев», при всей его антисоветской направленности, все же пытается достичь своих целей, печатая, разумеется, антисоветчиков, но антисоветчиков, владеющих пером и с определенными публицистическими способностями.
— А американцам сие не понятно, они полагают, чем прямей и грубей будет пропаганда, тем… Тем она быстрее достигнет своих целей?
— Да нет, — поморщился Ефимов, — тем проще за нее отчитаться, как за антисоветскую.
— Теперь понятно, почему уехал в Америку Крымов. Ему стало неинтересно…
— И здесь ты не прав, — сказал Ефимов, — Крымов много говорил о проститутках, которые склоняют наших военнослужащих к бегству за рубеж. Но сам попался в «сладкую ловушку».
Мне было любопытно узнать, почему же такой психолог, как Крымов, попал в ловушку, которую устраивали другим его кормильцы из ЦРУ, но я не стал задавать уточняющие вопросы Ефимову, поскольку они не относились к предмету нашего с ним обсуждения.
— В общем, американцы финансируют и «Посев», и новую газету. Тираж ее пока небольшой, дислоцируется она в Мюнхене по улице Электраштрассе. Там они арендуют небольшое, но весьма удобное помещение. У Наумовича проявились коммерческие способности. Он кое-что экономит на бумаге.
— Что значит на бумаге?
— На бумаге, значит, на бумаге. Он закупил по дешевке несколько рулонов бумаги и отдает их в типографию для печатания газеты.
— Много имеет на этом?
— Не знаю, но факт этот характеризует его довольно контрастно.
— У него есть правая рука?
— Да, это Наталья Коледун. Именно она его правая рука и любовница.
— А конкурент, который бы хотел занять его место?
— Нет, такого конкурента у него нет. Во всяком случае, пока нет, потому что он пригласил в редакцию тех, кто видит в нем благодетеля.
— И все же мне непонятно, для чего американцам две газеты, которые занимаются одним и тем же?
— Вторая газета будет активнее первой, и первая, чтобы оправдать вложенные деньги, бросится доказывать свою антисоветскость. Следовательно, они активизируют свою работу, а нам нужно их активность все время подавлять. В этом суть противоборства. И я понимаю, почему ты задаешь мне такие вопросы, но на этот раз у тебя ничего не получится.