И уже лежа под одеялом, Джерри поинтересовался у расположившегося на соседней кровати Бугая:
– А чего ты стал этим козлам силу показывать? Врезал бы в морду – они б сразу все поняли...
Когда Бугай ответил, Джерри почти заснул, но все-таки услышал:
– Город большой. Их здесь не четверо.
* * *
Хотя, по мнению Бугая, город был большой, Бьорн Скиталец так не считал. Совсем наоборот, он опасался, что в Вудстоке внезапно может стать очень тесно. Так же, как накануне в Сонной Хмари...
Подъехав к городу на закате, Бьорн чувствовал себя слишком уставшим, чтобы сразу браться за дело, поэтому, наложив на себя изменяющие внешность чары, остановился на ночлег в лучшей гостинице, на скорую руку перекусил и теперь на сон грядущий подводил итоги начала кампании. В лучшем случае их можно было признать удовлетворительными, но куда точнее было – не полный провал.
Да, вчера героям удалось выбраться целехонькими из крупных неприятностей, но это был единственный положительный момент. И пусть произошло так благодаря тому, что Бьорн проявил дальновидность и позволил старому барону броситься в погоню за Эриком (иначе победа досталась бы светоносцам), никакого удовольствия волшебник не испытывал. Повисло-то все на волоске тоже по его вине – он серьезно недооценил и капитана Бреденсвоорта, и Нимрааза. Первый, может, и не знал, что такое стратегия, но в тактике оказался достаточно силен, чтобы попасть в нужную точку в нужное время, да и второй отнюдь не заблудился посреди свинарников. Напротив, он был в шаге от поимки потенциального героя. Вообще, сама по себе ситуация с несколькими очевидными кандидатами на столь редкую должность выглядела удивительной до неправдоподобности, но Бьорн собирался определять кто есть кто позже, когда материал будет под рукой.
А пока волшебник продолжал анализировать неудачи. Ведь наличие конкурентов, и даже их повышенная резвость – это еще полбеды, а вот то, что после открытой схватки никто не сошел с пробега хоть на время, совсем никуда не годилось. И особенно обидно было, конечно, за Нимрааза... За внешней благопристойностью черного чародея наверняка скрывались самые мерзкие помыслы, он был давним и преданным холуем своего господина. Давним, преданным и опасным. Загнать его обратно в могилу сейчас, на ранней стадии, пока он не вошел в полную силу, было просто необходимо, и Бьорн в глубине души не сомневался, что сумеет это сделать. Ан нет, не вышло. После отъезда молодежи он обрушился на четверку черных всей своей мощью, но не пытался действовать хитро и изобретательно, а просто давил, полагая, что внутренних ресурсов у него больше. Так оно и было, только вот черные во главе с Нимраазом хладнокровно оборонялись и потихонечку отступали. В самом прямом смысле – отходили шаг за шагом назад, в глубину леса. Когда же Бьорн спохватился и понял, чем это чревато, оказалось поздно – они просто дали деру. И хотя Бьорн мог чувствовать местонахождение врага на большом расстоянии, преследовать их ночью по лесу было бессмысленно – все равно не догонишь. В итоге Скиталец вынужден был признать, что после долгих лет бездействия тоже находится не в форме и в дальнейшем лучше на этот счет не обольщаться.
М-да. А со светоносцами что получилось? От одних воспоминаний об этом у Бьорна перекашивало лицо... Мало всех прежних ошибок, так после Нимрааза волшебник слажал еще раз. Конечно, невозможно было надеяться, что небольшая дружина захолустного даландского барона уделает два десятка гвардейцев Ордена, но ведь можно было помочь рыцарям барона. Пока волшебники разбирались между собой, светоносцы прибрали инициативу к своим рукам – они сбились в компактное построение и занимались в основном уничтожением лошадей нападавших, а в пешем бою их превосходство было подавляющим. Однако к моменту исчезновения Нимрааза решающий перевес светоносцами достигнут не был, рыцари барона еще бились с полной решимостью, и вмешайся в схватку Бьорн, как знать, чем бы все обернулось... Но старый волшебник предпочел развернуть коня и отправиться вслед за героями. Во-первых, он не смог переступить через себя и напасть на представителей Ордена Света – организации, фактически созданной им и исправно сражавшейся с главным врагом на протяжении тысячелетий. Конечно, теперь Бьорн корил себя за малодушие, но что толку? А во-вторых, волшебник рассчитывал нагнать молодежь первым и быстренько затеряться вместе с ними в даландских лесах – так было бы куда безопаснее.
Но из этого тоже ничего не вышло – Бьорн, обладавший завидной для своего возраста выносливостью, под утро все же выбился из сил, не смог поддерживать нужную скорость, и никакие магические фокусы помочь тут уже не могли. А затем, сразу после привала, и вовсе случилась неприятность – волшебника обогнали светоносцы. Бьорн издали заметил их приближение и спокойно отсиделся в придорожных кустах, но зрелище деловито промчавшегося мимо отряда доставило ему мало радости. Пусть ряды светоносцев заметно поредели, но и дюжина гвардейцев Ордена оставалась вполне дееспособной единицей, а для Джерри с друзьями так и вообще одного капитана было бы достаточно.
Как Бьорн ни спешил впоследствии, он не только никого не настиг, но, напротив, его обогнал еще один отряд – уже на подступах к Вудстоку Скитальца обошел отец Эрика вместе с остатками своей дружины. Теперь они были волшебнику, мягко говоря, без надобности, но он и опасался их меньше прочих, так что отнесся к этому событию более-менее философски. Равно как и к информации, без труда вытянутой у стражников на въезде в город: «Молодые ребята? Деревенские? Да, вроде проезжали такие днем... Светоносцы? Да ты че, старик?! Откуда им тут взяться?.. Старый барон из Сонной Хмари? Ага, только что промчался, как в задницу ужаленный!.. Мужики в черном? Паскудного вида? (Это Бьорн спросил на всякий случай.) Не, таких не видели. Да мы бы их и не пропустили ни в жисть...»
Все было ясно. Ни капитан Бреденсвоорт, ни Нимрааз в город сунуться не отважились, но наверняка караулили где-то поблизости, и это могло создать серьезные проблемы при отъезде. Если же пытаться прятаться в Вудстоке, то можно спровоцировать их на нападение, а Бьорн был вовсе не уверен, что ему этого хочется, – отсутствие жертв и разрушений в С. Хмари было чистой случайностью... Вот так, за размышлениями обо всех этих безрадостных делах, старый волшебник потихоньку уснул.
Вас, возможно, удивляет, что Бьорн нисколько не думал о том, как он собирается искать в городе героев. Но он действительно ни в малейшей степени не был обеспокоен этим вопросом. По его мнению, необходимо было всего лишь выйти утром на главную площадь, стоять и ждать. А потом идти на шум.
* * *
В целом рассчитав все верно, Бьорн оказался прав не до конца – на шум можно было пойти уже ночью. И хотя Джерри и компания, мирно спавшие в своих кроватях, не являлись прямыми виновниками беспорядков, волшебник имел бы возможность попасть точно по назначению. Но он это дело проспал. Справедливости ради стоит признать, в центре города пресловутый шум был едва слышен.
Чего никак не скажешь о комнате наших друзей. Когда в глухой предрассветный час над их головами раздался жуткий грохот, все они мигом проснулись и перепугались. Вполне обоснованно – учитывая, с чем им пришлось столкнуться в последние дни, трудно было поверить, что неприятности могут быть поблизости, но у кого-то другого...
Однако прошла пара минут, их все еще никто не убивал, и Джерри сподобился трясущимися руками зажечь фонарь. Светлее от этого стало, но яснее – ничуть. Пусть к ним в комнату и не ломились, никого не отпускало тревожное ощущение того, что наверху совершается некая ошибка... А между тем над ними происходили очень серьезные вещи. Если первоначальный удар был трудно осознаваем, хотя и наводил на мысль о высаженной двери, то теперь в доносящихся звуках явно преобладал недвусмысленный лязг стали. Последовавший вскоре вопль, очень похожий на предсмертный, и еще один, сопровождаемый звоном разбитого стекла и шумом пролетевшего вниз крупного тела, только добавили перцу...
Но для Джерри и остальных блюдо и без того было достаточно острым – собственно, они могли только сидеть под одеялами, дрожать и молиться, чтобы все обошлось.