Я кашляю в кулак и говорю:
— Вообще-то я не Вася… Я — Леша. А вы?
— А я — актриса. Отстала от «нашей» труппы, — женщина бросает на меня мимолетный улыбчивый взгляд. — Кстати, поцелуи — часть моей профессии. И мне тоже пора выходить.
Она начинает собирать вещи. Я топчусь рядом и не знаю, что сказать. Но мне просто необходимо что-то сказать!.. Пусть даже глупость.
— Это самое… Как там… Ну, в общем… — начинаю было я.
Женщина подходит ближе и гладит меня по щеке. Она все понимает. В ее огромных глазах нет ничего, кроме жалости. Я не выдерживаю и опускаю глаза.
— У вас страшная профессия, — глухо говорю я. — Просто жуткая какая-то.
— При чем тут профессия? — женщина вздыхает. — Вы не знаете моего ревнивого мужа. С таким ревнивым «Отелло» за десять лет любая женщина и не такому научится…
…Когда она идет по перрону, я долго смотрю ей вслед. Я думаю о том, стал бы я ревновать, будь я на месте ее мужа, если бы узнал о нашем случайном поцелуе.
Наверное, все-таки да… А честно говоря, еще как!
Почти святой
Вокруг быстро темнело. Мишка Прошкин брел домой, тщательно продумывая монолог, с помощью которого ему предстояло оправдываться перед женой. От свободолюбивого мужа пахло дорогим коньяком, женскими духами, а на щеке тлел розовый след губной помады. Настроение у Мишки было самым отвратительным.
Мишка свернул за угол и замер. Рядом с нелегально построенными в тесном дворике гаражами дрались черт и ангел. Испачканный в глине и песке ангел стоял на коленях и с трудом отбивался куском трубы от наседающего черта. Здоровенный черт радостно хохотал, предвкушая скорую победу.
«Ну, ни фига себе, — подумал Мишка, — наших бьют!..»
Мишка подобрал с земли пару кирпичей и, не раздумывая, бросился в драку. Первый удар по голове черта снес врагу рода человеческого половину рога. Лохматая нечисть испуганно шарахнулась в сторону. Перед Мишкой промелькнула жуткая физиономия, чем-то очень напоминающая свиное рыло. Мишка широко размахнулся и ударил вторым кирпичом прямо в глаз черту.
Ангел быстро встал с земли и, перехватив трубу поудобнее, принялся лупить ей своего обидчика по лохматым бокам.
— Я тебе покажу, зараза, как со спины нападать! — зло кричал ангел. — Сейчас ты у меня вспомнишь свою чертову бабушку!
Загнанный в угол между железными коробками гаражей черт с рычанием метался из стороны в сторону. Несколько раз он попытался взлететь, но каждый раз труба в могучих руках ангела возвращала его на грешную землю. Мишка стоял чуть в стороне и методично бомбардировал злодея увесистыми кирпичами.
Черту удалось выскользнуть из западни только после того, как и ангел и его добровольный помощник уже порядком устали. В воздухе мелькнули широкие черные крылья, и злодей растворился в темноте.
Ангел бросил трубу, вытер пот и посмотрел на Мишку.
— Проси что хочешь, — с трудом сдерживая бурное дыхание, сказал он. — Все выполню!
Мишка устало махнул рукой.
— Боюсь, мне даже сам черт не поможет, — горько вздохнул свободолюбивый муж.
Ангел внимательно всмотрелся в лицо своего спасителя и улыбнулся.
— Что, брат, проблемы с женщиной? — тихо спросил он.
— С женой, — выражение Мишкиного лица стало совсем кислым. — Понимаешь, я ей вчера слово дал, что с сегодняшнего дня после работы — сразу домой. А сегодня, как назло, у шефа в кабинете труба парового отопления лопнула. Целых четыре часа провозился.
Миша не врал. После того, как работа была завершена, шеф налил Мише стакан коньяка, а секретарша Лидочка игриво поцеловала его в щеку.
Ангел задумался.
— Плохо дело, — сказал он.
— Да чего уж там!.. — Мишка безнадежно махнул рукой.
Он вздохнул в очередной раз и, сгорбившись, побрел прочь. Небожитель почесал могучей пятерней нимб над головой. Он смотрел вслед своему спасителю, пока тот не скрылся за углом гаража.
Ангел стал на колени и протянул руки к небу.
— Господи, — попросил он, — понимаю, что нельзя, но может быть, хотя бы на один час можно?.. А, Господи? Только на один час!
Еще в прихожей Мишка попытался изложить жене Лене причину своей задержки. Его речь была крайне неубедительна и бессвязна. Но, к удивлению Мишки, жена только мягко улыбалась в ответ и в знак согласия часто кивала головой. Потом Лена вытерла со щеки мужа чужую губную помаду и нежно поцеловала его в нос.
— Ужинать будешь? — мягко спросила она.
— Буду… — почему-то шепотом согласился пораженный Мишка.
За столом Мишка снова возобновил свой по-идиотски длинный и запутанный монолог. Лена продолжала ласково улыбаться и не отрывала от лица мужа восхищенного взгляда.
— Ты, наверное, устал, любимый, — в конце концов перебила она супруга. — Иди, ляг на диван и посмотри футбол. Я приготовлю кое-что на завтра, закончу стирку, вынесу ведро с мусором и приду к тебе.
Мишка чуть было не подавился котлетой. По-прежнему ничего не понимая, он машинально кивнул головой, встал и направился в зал.
Лена смотрела вслед своему мужу восхищенными глазами и была готова заплакать от счастья. Над головой ее непутевого мужа неземным, золотистым светом сиял нимб святого…
Шубка
Если бы я был медведем, уверен, жена давно бы сняла с меня шкуру.
Итак, семейная сцена.
Наташка кричит:
— Ты не можешь представить себе, как трудно жить человеку без шубки!
— Отстань.
— Я хочу шубку!..
— У нас нет денег.
— Если ты не купишь мне шубку, я пойду на улицу голой!
Да, пожалуйста!..
Через минуту в прихожей хлопает входная дверь. Я не спеша, закуриваю и смотрю в окно. Конечно же, это очередная провокация и не более того. Итак, я спокоен, я совершено спо…
Из подъезда выходит голая Наташка. На ней — только трусики. Она на цыпочках подходит к большому сугробу и принимается растирать голую грудь снегом. С ума сойти можно!..
Я бегу на улицу. Шесть лестничных пролетов я преодолеваю в шесть прыжков и, едва не сорвав с петель дверь, вылетаю из подъезда.
Наташки нет. На всякий случай я подхожу к углу дома. Удивительно, но Наташки нет и на шумном проспекте. Я возвращаюсь к двери подъезда и тяну на себя ручку… Дверь не поддается.
— Теперь понял? — спрашивает из-за двери Наташка.
— Что? — еще не уразумев весь ужас своего положения, спрашиваю я.
— Как трудно человеку без шубки.
Черт возьми, мне бы еще валенки и собачий треух! Мороз градусов двадцать пять.
— Открой дверь! — кричу я.
— Хочу шубку!..
— Открой дверь, я замерзну!
— Неделю назад, у мамы в деревне, ты нырял в прорубь.
— Это было после бани.
— Баню я тебе устрою потом. Гони шубку!..
— Да где я тебе ее сейчас возьму?!
— Мужчина!.. — окликает меня сверху приятный женский голос.
Я поднимаю голову. На меня падает что-то большое и мягкое… Это шубка.
— Потом занесете в двадцать пятую квартиру, — говорит красивая женщина в окне. — Удачи вам.
Окно захлопывается.
— С кем ты там говорил? — спрашивает жена.
— С незнакомой женщиной. Я снял с нее шубку. Открой дверь!..
Жена встает на цыпочки и смотрит в маленькое оконце. Я показываю ей шубку. Дверь тотчас распахивается.
— Идиот! — кричит Наташка. — Брось шубу и бежим!
Наташка бежит, а я неторопливо поднимаюсь по порожкам и звоню в дверь двадцать пятой квартиры. На пороге возникает красавица из окошка.
— Может быть, кофе? — спрашивает она, принимая шубку. — Вы замерзли.
Я прохожу в квартиру. Ого, живут же люди!.. Как говорится, вызывающе богато, но со вкусом.
— Вам кофе с коньяком? — улыбается красавица.
Да хоть чай с водкой!..