-- Мы думали, вам не выбраться!
Диверсия на ГЭС в Гранаде
Антонио вернулся через час. Его группа не понесла
потерь.
Прикладываясь к неиссякаемой фляге командира
батальона, сияющий Антонио возбужденно рассказывал, как удалось потушить свет в Гранаде.
Сквозь позиции противника подрывники просочились незаметно. К электростанции вышли в точно назначенное время. Оба здания станции -верхнее, у плотины, и нижнее, у окончания водонапорных труб, -
были ярко освещены.
Неподалеку темнели силуэты вооруженных людей.
Но возле водонапорных труб охраны не было.
Взяв с собой Педро и распорядившись, чтобы остальные бойцы в случае необходимости прикрыли их огнем, Антонио пополз к водонапорным трубам.
Заминировав обе трубы и подложив к каждой пятикилограммовые заряды тола, Антонио и Педро поползли к своим; зажигательные трубки должны были взорвать заряды через пять-шесть минут.
Два взрыва грохнули почти одновременно. Свет в
Гранаде погас. Преследования не было.
-- Вот за вас мы волновались здорово, -- закончил
Антонио. -- Слышали -- возле моста разыгралось целое
сражение... Что там произошло?
-- Нас обнаружили. Мигель убит. Трое ранены.
-- Мигель?..
Антонио не донес до рта поднятую было флягу.
В нашем домике в Хаене все дышало тишиной и покоем. Обрадованная Анна Обручева громко позвала:
-- Роза! Роза!.. Они вернулись! |
-- Подожди! -- попытался я остановить переводчицу.
Но сияющая Роза уже стояла в дверях.
-- Салуд, Рудольфе! Как вы быстро! Я даже не успела дошить Мигелю его рубашку!
Посмотрев на меня, Роза все поняла без слов.
Скомкав недошитую рубашку, она спрятала в ней залитое слезами лицо.
Глава 8. Признаны!
Я сижу над пожелтевшими газетными листами и вспоминаю...
Вот сообщения особенно памятного мне марта:
"Одиннадцатого марта республиканские бойцы на южном фронте взорвали железнодорожные мосты в Альколеа. и Лас Педрочес, парализовав движение воинских эшелонов противника... " "Двенадцатого марта республиканские войска успешно отразили атаки противника под Пособланко... " "Разгром мятежников и интервентов под Гвадалахарой. Замечательная победа республиканских войск! Большое количество пленных и трофеев... " "Двадцать пятого марта республиканскими бойцами взорван поезд с боеприпасами под Монторо. Уничтожены мосты под Бельмес и
Эспиэль... "
Из дальней дали возникает передо мной залитая весенним солнцем дорога из Хаена через Андухар к монастырю ла Вирхен де ла Кабеса[4] на командный пункт батальона. Висенте разгоняет машину, мы проносимся мимо "святого места" на четвертой скорости. С монастырских стен гремят запоздалые выстрелы.
Вскоре я встретился с командующим южным фронтов полковником Пересом Соласом.
Я вижу точно слившиеся в единое целое старинные здания маленького городка Андухар. Вижу комнату с камином, где нас принимает командующий южным фронтом полковник Перес Салас. Он высок, подтянут, по-старомодному галантен. В прошлом это кадровый офицер испанской армии. Один из тех немногих офицеров, которые сохранили верность республике. И теперь Перес Салас облечен большими полномочиями.
Вежливо склонив седеющую голову, полковник слушает Обручеву, переводящую мою речь. Он очень приветлив с переводчицей (она -- дама, а он -- испанец! ) и весьма сух со мной.
[4] Монастырь Головы святой Богородицы.
[]Ну что ж! Если бы дело, о котором шла речь, было личным, я не стал бы доказывать этому самоуверенному человеку, что небольшая группа подрывников может спокойно пустить под откос эшелон с батальоном пехоты или танками противника.
Полковник курит, явно нервничает.
Уже в самом начале беседы Перес Салас позаботился, чтобы у меня не осталось никаких сомнений в его отрицательном отношении к военным советникам и добровольцам, из каких бы стран они ни прибыли. Он, командующий южным фронтом, считает, что республике нужны не добровольцы и не советники. Нужно только оружие. Будь оружие и техника, республиканская армия одержала бы победу над Франко без
помощи добровольцев.
Все это было высказано весьма категорично и без
обиняков. Но я преднамеренно оставил суждения полковника без внимания и вот доказываю ему то, что, кажется совсем не нуждается в доказательствах. Нам подают кофе. Полковник начинает расспрашивать о Советском Союзе. Пользуясь случаем, я опять
завожу речь о своем,
Ссылаюсь на опыт под Теруэлем. Стараюсь объяснить, что нарушение линий связи, налеты на мосты менее целесообразны, чем крушение воинских эшелонов:
-- Мне известно, что командование рассчитывает
использовать подрывников в основном для налетов на мосты, станции, вражеские склады боеприпасов и аэродромы. Конечно, если прикажут, мы будем выполнять все это. Но потери в людях окажутся значительными, а эффективность таких действий сомнительна. Во всяком случае, это совсем не то, что уничтожать технику и солдат противника во время транспортировки. Устраивая крушения воинских эшелонов с помощью мин, действуешь наверняка...
Перес Салас решительно отстраняет чашечку с
кофе:
-- Производить крушения на участках, где есть
пассажирское движение, я категорически запрещаю. Возможны ошибки, и тогда общественное мнение обернется против нас. Фашистская пропаганда не
упустит случая изобразить партизанские действия как бандитизм.
-- О каком общественном мнении вы говорите, полковник? Неужели найдется в мире хоть один порядочный человек, который посмеет в чем-нибудь упрекнуть республику? Надеюсь, вы не забыли, что фашистская сволочь уничтожила тысячи мирных жителей Мадрида и других городов?!
-- Мы не фашисты! Мы не имеем права подвергать риску мирное население!
-- Простите, но мне не ясно, о ком вы печетесь? Все мирные жители ушли из прифронтовой полосы на территорию республики. Кто сейчас ездит в пассажирских поездах? Я убежден, что мятежники используют железнодорожный транспорт в прифронтовой полосе отнюдь не для того, чтобы вывозить мирных людей на пикники.
-- Тем не менее...
-- Когда авиация бомбит склады, станции, даже эшелоны противника, это тоже сопряжено с опасностью для населения. В конце концов, идет война!
-- Одно дело -- авиация, другое -- подрывники... Короче говоря, я категорически запрещаю организовывать крушения на участках, где есть пассажирское движение. Ваши мины не отличают поезда с мирными жителями от воинских эшелонов. Пусть подрывники лучше взрывают мосты, станции и обстреливают воинские эшелоны...