– Несомненно, сир. Да прибудет с вами Господь.
– Аминь.
Дверь за кардиналом закрылась, а я оторопело остался сидеть, пытаясь переварить полученную информацию. Не зря говорят на Руси – век живи, век учись и дураком помрёшь.
***
Как-то моментально, будто снежная лавина, обрушилась на меня усталость. Очень сильно захотелось спать.
– Куда я попал? Где мои вещи? И это тихая спокойная пенсия? Мне, что не хватило моей бурной молодости или лихой зрелости? Сколько моих друзей погибло, чтобы у меня была спокойная старость, и на что я это всё променял? Придут одни, победят других, кто-то погибнет, кто-то станет богаче, – это жизнь. Куда я влез? Но ведь уже влез, так что говорить. Поплакаться, пожалеть себя? Сколько можно. Надоело. Всё, хватит хандрить. Сейчас высплюсь, и жизнь снова станет прекрасной. – И я, надев маску надменного, уверенного в себе монарха, распахнул двери.
– Капитан, вы здесь поставлены охранять мой кабинет или моё тело?
– Сир, конечно, ваше тело. В первую очередь.
– Тогда охраняй моё тело по дороге в спальню. Веди моё Величество.
После практически пяти стаканов хорошего выдержанного вина, мне показалось, что дорогу в спальню, я мог бы и не найти, а спрашивать дорогу у случайно шатающихся придворных, не по – королевски, хотя они, зараза, собственно за этим и маячат перед глазами – этому дай это, тому хочется то. Тьфу, дворня, она и есть дворня. Выноси горшок, постели постель и получишь графа. Тьфу. Мы шли по коридору, который я уже смутно, своим немного затуманенным взором узнавал. Слева появилась слегка приоткрытая дверь.
– Стоять! Что это? Почему дверь нараспашку? Это что, приходи, кто хочешь, бери, кто хочешь? Не порядок. Пошли, посмотрим. – И, дожидаясь услужливого капитана, я распахнул обе створки.– Почему темно?
Следом за мой вошли два гвардейца с большими подсвечниками в руках, и только, посмотрев на горящие свечи, я понял, что темно, и, следовательно, поздно по времени.
– Свети. Нет, дай мне. – Я забрал один подсвечник и стал обходить стены. Стены были увешаны гобеленами и большими, явно старинными, картинами. На столе у окна, сквозь стёкла которого можно было увидеть блеклую луну, стыдливо спрятавшуюся за полупрозрачные облака, лежало четыре серебристых панциря и столько же шлемов с поперечным расположением перьев в плюмаже.– Похоже на снаряжение римского центуриона. Но откуда это здесь?
– Сир, вы правы. У нас во дворце служили придворными четверо, чьи далёкие родственники были центурионами в легионе, что стоял в Англии. После роспуска легиона, они остались жить в Англии, но позже переехали к нам на остров. Они все погибли в одном из сражений с пиратами. Но это было уже очень давно.
– Прекрасно. Нет, не то, что они погибли, а то, что привезли с собой эти вещи. А алебарды? Нет, алебарды сюда не в тему. Интересно, а мечи сохранились?
– Нет, сир, из всего снаряжения – только это.
– Жаль. А тогда алебарды мы найдём?
– Да, сир, этого добра у нас много. В подвале штук двадцать будет. Принести?
– Пожалуй. Да, принеси. Не сейчас, конечно. Шлемы придётся убрать, они ж явно центурионовские. А вот доспехи, алебарды будут смотреться красиво. Передай Прево, пускай подумает над этим и что-нибудь сообразит. В его положении это будет не лишне. Всё, спать. Меня не тревожить и не будить, в прочем, если высадятся французы, то – да. Остальным – цыц! Понял?– И, сунув канделябр в чьи-то руки, вышел из зала, чтобы почти сразу войти в свою спальню. Почти сразу же за моей спиной открылась дверь, и показался гардеробмейстер, а за его спиной ещё и пара слуг.
– Стоять. Ничего не надо. Я сам. Сам. Понятно. Вот когда напьюсь в зюзю на военном совете – тогда. Что-то я притомился сегодня после военного совета и разговора с кардиналом.
– Сир, кардинал после вашей беседы, притомился ещё больше, но ушёл в весьма хорошем, я бы сказал, радостном настроении.
–Да? Хм. А будет ли ему так же хорошо утром? Тогда скажи… ну, кому надо, чтобы утром отнесли кардиналу бутылочку того же вина, что мы пили сегодня. Только пускай обязательно дождутся, пока кардинал проснётся, а потом сразу к нему от моего имени с ней. Пускай скажут, типа… А, придумайте сами что-нибудь. Что мне вас учить – все мы одинаковые, все из одного места вылезли. Это раньше короли были от Бога и с кровью Бога в теле, а сейчас….. Кто раньше кого зарежет, тот и король. Т-сс, только не принимай это, как инструкцию к выполнению. Понял? Идите, все идите. Король почивать изволит, ядрёный корень. – И не обращая больше ни на кого внимания, я бухнулся на кровать.
***
Проснулся, когда назойливый, неугомонный солнечный зайчик, безжалостно истоптав своими лапами мне веки, промчался по всем переходам моих глазных нервов, и атомным взрывом вломился в мой мозг.