– Тпру-у. Стоять. Джентльмены, немного отдохнём и порадуемся жизни. Какая погода! Только на войне, да ещё и лёжа в лазарете с раной, начинаешь обращать внимание на природу и на то, как здорово жить. До этого жизнь просто катится себе колесом, и не обращаешь на неё никакого внимания. А в природе, как и в жизни, всё время что-то происходит. Позавчера – белый и пушистый снег, вчера – чёрная копоть, а сегодня опять радость от белого снега. Так и в жизни. Даже здесь. Мы только что неслись несколько часов, загоняя лошадей и себя. А теперь бродим, разминая ноги, получая удовольствие от этого неожиданного снега. При этом осознавая, что это ненадолго и вскоре надо будет опять впрыгивать в седло и нестись дальше по жизни.
– Сир, удовольствие можно продлить. – Сказал капитан, подходя ко мне с узелком.– У меня здесь хлеб и порезанное мясо.
– Опа. Как здорово. Разделите сначала на всех и угощайте.
Два рядовых гусара положили на землю свои ранцы и на них капитан кинжалом начал делить мясо и хлеб.
– Дели поровну. Мы в походе.
– Есть, сир.
Разделив, капитан стал класть куски на кусочек материи и, как на подносе, разносить по офицерам. Потом подошли солдаты и разобрали остальное. Я простоял до конца у пункта раздачи пищи, убеждаясь, что все накормлены. Или, по крайней мере, не забыты. Король должен проявлять свою заботу о подданных. По крайней мере, на людях. Я стоял, жевал кусок жилистого мяса. Как по закону подлости, он достался именно мне. Снег всё сыпал и сыпал. Как всё это обернётся для нас? Сильно ли помешает работать? Если завтра начнёт таять, то копать будет проблематично. Вводная за вводной. Как хорошо было быть простым лейтенантом – тупо выполняешь приказ капитана и всё. Не о чём не беспокоишься. Тебя и накормят и напоят. Благодать. Чем больше чин, тем больше забот и ответственности.
– Передохнули? Больше не просите, не остановлю. Отдыхать дома будем. По коням, джентльмены.
Сейчас скакать было намного приятнее. Много ли человеку для счастья надо?
Прискакали уже в глубоких сумерках. Полная луна огромным жёлтым глазом проследила наши шаги аж до самых дверей дворца.
– А вот тебе, больше не подсмотришь.– Сказал я ей, чтобы хоть кому-то насолить.
В спальне уставшие, буквально шатающиеся от усталости юнкера попытались помочь мне раздеться.
– Джентльмены, я ещё не ветхий старик. Идите. Вот есть камердинеры. Они просидели всё время дома. Они помогут.
Только ради таких глаз, такого благодарного взгляда можно было так мучить себя многочасовой скачкой. Но повторять это, ради этого, мне не хотелось. Хорошего понемногу. А то от любви до ненависти всего один шаг. Красиво жить не запретишь. Старенькие, лет шестидесяти камердинеры заботливо помогли умыться, подвинули поближе к кровати столик с кувшином и закуской, и также заботливо подоткнули со всех сторон одеяло, чтобы не дуло. Сон не заставил себя ждать.
Я проснулся, потянулся и громко зевнул. Этого оказалось достаточным, чтобы меня услышали. Дверь открылась и вовнутрь ввалилась целая делегация.
– Что ещё, джентльмены? Только не говорите, что показалась французская эскадра.
– Нет, сир. Слава Богу, нет. Сир, согласно дворцового этикета, вы должны дать разрешение на открытие дверей апартаментов. Капитан дворцовой стражи ждёт вашего приказа.
– Считайте, он его получил. Что ещё?
– Умываться, сир.
– Я уже говорил, что я не обезьяна, чтобы меня так рассматривали. Не надо набиваться ко мне в спальню. Джентльмены, без обид, понимаю ритуал, есть ритуал. Но, как говорят в России, новая метла по-новому метёт. Подождите меня в зале для аудиенций. Сюзерен не должен показываться перед своими вассалами сонным, небритым и в неглиже. Меня приведут в порядок, и мы выйдем к вам.
Дождавшись, пока они уберутся из спальни, я приступил к утреннему туалету, который начинается, как и у большинства людей, с туалета в прямом смысле этого слова. Камердинеры уже заранее принесли тёплую воду, поэтому спокойно умылся, обтёрся, пофыркал и только после этого позвал гардеробмейстера со слугами. Платье короля – это ещё та процедура. Мне кажется, рыцарям было проще нацепить на себя свои многопудовые доспехи, чем королю облачиться в свои одеяния. Оглядев себя в зеркало, остался доволен. Теперь можно и показаться народу. Цирюльник слегка подбрил шею и подравнял височки. Это раньше носили парики, которые всё скрывали и закрывали. Я отменил им эту лафу, пускай стригутся, делают причёски, моют головы. Им даже помыться лень, сразу ссылаются на медикуса, что это он им запрещает. Кстати, надо будет вызвать его да хоть познакомиться. Нормально, король уже столько дней у власти, а медикуса еще и не видел. Да и название, какое придумали – медикус. Всё, как у не русских. Доктор – какое хорошее слово. Сколько ещё надо менять и ломать. Ничего, побьём француза, я им наведу порядок. Традиционный завтрак из кубка вина и мелко нарезанного мяса. Камер – юнкера подали плащ и шпагу. Теперь наше Величество может прошествовать в кабинет на официальный завтрак и работу с секретарями и королевским советом.