– Джентльмены. Господа офицеры. Прошу садиться. Сегодняшний день должен быть решающим в нашей баталии. Сегодня французы попытаются погрузиться на корабли и убежать от нас к себе во Францию. Но мы понимаем, что французы войну не проиграли. Они только отступают, чтобы через год пополнить свои войска, учесть ошибки и сделать вывод. После этого они вновь, но уже в неизвестный нам час приплывут, сомнут наши передовые заслоны и ринутся к столице. Вы все видели, как и чем достались нам виктории, многие принимали участие в этих баталиях, поэтому ни у кого нет, надеюсь, мнения, что и потом мы их легко победим. Сегодня мы должны сделать так, чтобы французы, и, глядя на них, все остальные, надолго потеряли желание придти к нам и поработить нас. Кто с мечом к нам придёт, тот от меча и погибнет. Так сказал один великий русский полководец. Так, вслед за ним, скажем и мы – кто с фузеей к нам придёт, тот от фузеи и погибнет. На том и стоять будем. И, если кому сегодня выпадет честь погибнуть, знайте, что вы погибнете ради будущего нашего острова, ради свободы и счастья ваших родных, ради свободы и независимости нашего Отечества. И я, как ваш король, как сюзерен благословляю вас на эту битву, на этот подвиг. И да поможет, и благословит всех нас Господь на это правое дело. Аминь. Выпьем по чарке вина за нашу победу. Приятного аппетита, джентльмены.
Приятно смотреть и слушать, как насыщается твоё войско, с которым ты сейчас пойдёшь в поход. Я видел их в бою, я вижу их сейчас, и мне хорошо. Насытившись, я, на выдохе, произнёс.
– Хорошо. По коням. Через пятнадцать минут выезжаем.
Легкий бодрящий ветерок дул в спину, ласково подгоняя лошадей. В каком-то эскадроне затянули лихую походную похабную песню. У солдат хорошее настроение, а это главное.
***
На израненной, на обильно политой кровью, а потом перетоптанной, изрытой воронками от взрывов земле, гусары утроили походный бивуак, дымили костры, готовилась пища. В походной кузнице подковывали лошадей.
– А почему не в деревне? – Спросил я подъехавшего с докладом командира эскадрона.
– Сир, ещё вчера вечером там были французы. Они прикрылись пушками, а пушки прикрыли фузилёры. Мы их немного тревожили, чтобы не давать спать, а что дальше – посмотрим сегодня.
– Добро. Сейчас французы в дереве?
– Нет, сир. Даже тот арьергард, что они оставляли в деревне, покинул её. Судя по количеству павших лошадей, они торопятся.
– И это нам на руку. Полковник, вы не в курсе. Сегодня в обед или где-то около него с моря по французам ударит наш флот в составе двух шхун. Наша задача, как услышим выстрелы, ударить по противнику со своей стороны, чтобы привлечь к себе внимание хотя бы часть их войск. Потом развить наше наступление, деморализовать и окончательно разгромить врага. Если враг не сдаётся, то его уничтожают. Это армейская истина. Задача кавалерии, невзирая на медленную пехоту, быть к обеду в пределах Вестендорфа в готовности атаковать. Вы поняли меня, полковник?
– Да, сир.
– Если не получится с ходу опрокинуть и победить, то бой перейдёт в затяжной, а тут и пехота подойдёт. Короче, будем действовать по обстановке, быстро, решительно и нагло. Это наша земля и, мы будем диктовать условия и правила.
– Я вас понял, сир.
– Надеюсь. Свободны, полковник.
– Джентльмены, поехали в деревню. Надеюсь, французы не тронули нашу харчевню.
Оставшуюся милю мы проскочили быстро. Но уже издалека стали видны дымы от сгоревших, но ещё тлеющих домов. Запахло гарью, палёной шерстью. Большинство домов были сожжены. Сквозь распахнуты ворота были видно, что в некоторых дворах валяются подстреленные коровы. А вот это зря они. Понимаю, если забрали с собой для кормёжки, но убивать? Они же убили не солдата, а корову крестьянина. В любом народе есть и герои, и трусы, есть благородные и подлецы. Но за их подлецов придётся отвечать и другим в том числе. За то, что не остановил, не задержал руку подлеца. В армии это называется воспитанием через коллектив. В римской когорте вообще могли по приказу легата казнить каждого десятого. И ничего. Это армия. А таверну они всё-таки не тронули. Внутри даже столы на местах, в мисках недоеденная еда, но вино выпили полностью, или унесли с собой. Ординарцы и мои пажи бросились наводить порядок. И вскоре весь мой военный совет сидел за уставленными разной снедью столами. В подвалах сохранилось много еды, а запасы с вином у нас были свои. Да оно и лучше. По крайней мере, наше вино не отравлено, а как можно отравить кровяную колбасу или буженину, я не знаю. Да даже и съем – не причинит это мне вреда, потому что Тот, кто во мне, больше того, кто в этом мире. Аминь. Минут через двадцать открылась дверь, и вошёл полковник – комэск.