Немного подумав, я снова радостно улыбнулся и выразил мнение, что у генерала Эльфинстона наверняка есть собственные соображения по выбору адъютанта, может, у него на примете имеются более достойные кандидатуры…
Кроуфорд только отмахнулся: он-де уверен, что Эльфинстон будет счастлив заполучить парня, знающего язык и управляющегося с пикой как казак, а леди Эмили не сомневалась, что генерал найдет место для меня. Так что выхода не оставалось: мне приходилось принять предложение и изображать при этом радость.
Той ночью я задал Фетнаб самую большую трепку за всю ее мармеладную жизнь и разбил горшок о голову уборщика.
У меня даже не было времени нормально подготовиться. Генерал Эльфинстон (или Эльфи-бей, как его прозвали остряки) вызвал меня к себе уже на следующий день. Это был представительный старик с загорелым морщинистым лицом и пышными седыми бакенбардами. На свой лад он был неплохим человеком, хотя менее подходящую кандидатуру на роль командующего армией вы с трудом могли бы себе представить: ему было под шестьдесят, да и крепким здоровьем генерал не отличался.
— Это большая честь для меня, — говорил он, имея в виду свою новую должность, — но полагаю, что такой груз стоило возложить на более молодые плечи, да-да, именно так.
При этом он качал головой с весьма печальным видом, и меня не покидала мысль: да уж, хорош полководец!
Как бы то ни было, генерал выразил удовольствие от моего прибытия в его штаб (чтоб ему пусто было) и сказал, что это весьма кстати — для меня есть срочное поручение. Своих прежних адъютантов он рассчитывал оставить при себе, и использовать для подготовки к путешествию, а меня намеревался послать в Кабул, с целью, как я понимал, стать вестником его прибытия и проверить, все ли готово для размещения командующего. Так что мне предстояло собирать свои пожитки, нанимать верблюдов и мулов, что подразумевало, понятное дело, большую суету и траты. Мои слуги в эти дни буквально валились с ног, скажу я вам, а Фетнаб выплакала все глаза. Я приказал ей заткнуться, если не хочет, чтобы я отдал ее афганцам в Кабуле, и она настолько испугалась, что и впрямь затихла.
Так или иначе, после первого расстройства, я пришел к выводу, что нет смысла плакать над убежавшим молоком, и решил посмотреть на это дело с хорошей стороны. По крайней мере я стал адъютантом генерала, что может оказаться небесполезным в последующие годы. В Афганистане пока все было спокойно, а командование Эльфи-бея, принимая во внимание его возраст, не могло продлиться долго. Я взял с собой Фетнаб и всю прислугу, включая Бассета, а при помощи Эльфи-бея мог заполучить в свою команду еще и Мухаммеда Икбала. Тот, естественно, знал пушту — язык афганцев, и мог научить меня по дороге. Кроме того, такого парня хорошо иметь рядом, он будет прекрасным товарищем и проводником.
Прежде чем отправиться, я постарался собрать всю возможную информацию об афганских делах. На мой взгляд, они выглядели не лучшим образом, — и еще немало людей в Калькутте (за исключением старого осла Окленда) разделяли эту точку зрения. Причиной, по которой мы отправляли экспедицию в Кабул — в самое сердце самой худшей страны в мире, был страх перед Россией. Афганистан, если хотите, служил буфером между Индией и Туркестаном, на территорию которого Россия распространила свое влияние, и русские постоянно вмешивались в афганские дела в надежде расширить свои владения дальше на юг, включая, вероятно, даже Индию. Так что Афганистан имел большое значение для нас, и благодаря стараниям этого напыщенного шотландского шута Бернса[35] британское правительство приняло решение о вторжении в страну и замене заподозренного в симпатиях к русским шаха Дост-Шохаммеда на нашего марионеточного правителя, шаха Суджу. Полагаю, прорусские симпатии у прежнего шаха возникли по вине нашей недальновидной политики, но так или иначе, кабульская экспедиция увенчалась успехом: Суджа сел на трон, а старину Доста сослали в Индию. И все бы хорошо, но афганцам совсем не нравился Суджа, и нам пришлось оставить в Кабуле армию, чтобы удерживать его на троне. Командовать этой армией и был назначен Эльфи-бей. Армия была довольно хорошей и состояла частью из королевских, частью из сипайских частей, и ее задача состояла в том, чтобы держать в узде все племена, поскольку помимо сторонников Доста существовало еще великое множество мелких князьков и тиранов, которые ни за что не упустили бы возможности половить рыбку в мутной воде, а столь любимые афганцами обычаи кровной мести, грабежи и убийства ради забавы расцветали пышным цветом. Наша армия не давала разразиться крупному восстанию (по крайней мере пока), она вынуждена была патрулировать местность и держать гарнизоны в маленьких фортах, а также усмирять или подкупать вожаков разбойничьих банд. Все задавались вопросом: сколько так может продолжаться? Самые умные утверждали, что что-то такое-этакое уже назревает и может вот-вот рвануть. Когда мы выехали из Калькутты, в моей голове засела единственная мысль: кто бы ни взлетел на воздух, это не должен быть я. Но таково уж было мое счастье, я направлялся прямиком в самое пекло.
35
Капитан Александер Бернс (1805–1841) — английский офицер, путешественник и дипломат. Среди афганцев был известен под прозвищем Секундар (искаж. от Александер).