– Гарри Флэшмен – хороший проводник. Был среди апачей и в английской армии. Меткий стрелок.
Капитан каравана едва мне руку не оторвал, и я слышал, как он хвастался перед своими приятелями, что «заполучил одного из ребят Кита Карсона».
Прибавив эту услугу к прочим, уже оказанным Карсоном, я почувствовал определенное беспокойство. Допустим, он был благородным, щедрым ослом, склонным помочь человеку всем, чем в силах. Но при этом я подозревал, что Кит так и не стал до конца доверять мне, не говоря уж о симпатии. Тогда с какой такой стати все эти его любезности?
Меня всегда настораживают благодеяния, которых я не заслужил, так что когда Карсон за день до отправления моего каравана выехал в обратный путь, я пристроился проводить его и втихую попытать насчет мотивов такого поведения. Я в очередной раз поблагодарил его за спасение, за приют в Райадо, за безопасную дорогу на север и хорошую рекомендацию и намекнул, что уж в последнем-то случае он явно переборщил.
– Ничуть, – отвечает Кит по некотором размышлении. – По дороге на север я убедился, что вы хорошо стреляете. И скачете, как команч.
– Но даже так, – не сдаюсь я. – С вашей стороны это более чем любезно по отношению к какому-то чужаку.
Он снова погрузился в пучину раздумий, наблюдая, как его аррьерос спускаются к деревьям: мы оставались одни на небольшом холме.
– Вы возвращаетесь к своей жене в Англию, – говорит он наконец. – Та леди в Санта-Фе – вам не жена.
Я едва из седла не выпал. Откуда, черт побери, он пронюхал про Сьюзи? Ошалело вытаращившись на него, я пытался собраться с мыслями.
– Боже правый, нет! Эта… с той женщиной, которую я встретил на Востоке, мы были компаньонами, вы не подумайте… Э-э… А кто вам рассказал про нее?
– Дик Вуттон, – отвечает он ничтоже сумняшеся. – Я встретил его в Санта-Фе после того, как мы подобрали вас. Вы тогда лежали в горячке в Вегасе. Дик обмолвился, что прошлым летом ехал на запад с английским малым по имени Комбер. И очень похоже описал вас. Так что при нашей с вами встрече в Вегасе я был очень удивлен, когда вы представились как Флэшмен. Совсем другое имя, не так ли?
– Ах, ну да… Понимаете… Это длинная история…
– Я не спрашиваю, – негромко говорит он, по-прежнему не отрывая глаз от тропы. – Просто рассказываю. Дик сообщил, что этот Комбер сбежал от своей жены – это его слова, – жившей в Санта-Фе. Но я ничего не сказал про вас Дику. Не мое дело.
– Клянусь Юпитером, Кит, это так любезно с вашей стороны, но я могу объяснить…
– Ни к чему. – Карсон нахмурился и вздохнул. – Дику показалось – я только передаю его слова, – что этот Комбер, скорее всего, в бегах. И что за его голову на Востоке назначена награда, быть может. Он не был уверен, конечно… Скорее, просто ощущение. Ну, вы понимаете.
Кровь вдруг застыла у меня в жилах, а сорвавшийся с губ смех прозвучал, надо полагать, не веселее похоронного звона.
– Боже правый! Что за нелепая выдумка! С какой стати он решил, что я… что этот парень… да-да, там ведь много было англичан…
Все без толку: стоило этим добрым глазам воззриться на меня, как я сразу же поджал хвост. Голос Кита звучал так же ровно, как и всегда.
– Дик сказал, что тот Комбер был хорошим капитаном каравана… Пусть новичок, в некотором роде, но с караваном справлялся. Правильно говорил с шайенами, кстати. Хорошо показал себя в форте Бент, когда Большой приют взлетел на воздух. – Кит помолчал. – Еще Дик заметил, что каким бы ни был этот Комбер, или какой там хвост за ним ни тянулся, он ему пришелся по душе. – Еще одна долгая пауза. – Я ценю мнение Дика.
За свою жизнь мне довелось получить целый ряд разного рода отличий и наград, включая крест Виктории, извинение от Авраама Линкольна, хвалебный рапорт Сэйла из Джелалабада, рукопожатие Веллингтона, благодарность парламента, одобрительный хлопок по плечу со стороны раджи Брука, ну, и вздохи экстаза от самых разнообразных женщин, – но самая необычная награда из всех – это характеристика Кита Карсона. Господи, Карсон был доверчивым парнем, но в то же время и нет, поскольку вполне раскусил во мне негодяя. Единственной его ошибкой было, что он доверился оценке простака Вуттона, считавшего меня храбрым негодяем. Этого для Кита было достаточно, и не важно, что я там творил: бросал жен, скрывался под чужими именами, совершил бог знает какие преступления там, на Востоке. Зато достойно вел караван.