Причину быстрой перемены начальников штаба и неудачного назначения сих лиц можно отнести и к скудному окладу содержания. Начальник корпусного штаба получал в Оренбурге, если он был генерал-майор, при казенной квартире и прислуге 860 р. и столько же столовых, всего 1720 р. — содержание крайне ограниченное, так как по своему положению он должен был иметь приличный выезд и держать себя на положении лица, выше многих поставленного; если начальник штаба был полковник, то содержание его не превышало 1500 р.
Генерал Озерский был вдовец, имел одну дочь невесту, и близкие к нему говорили, что он живет не лучше армейского штаб-офицера, сберегая для дочери на приданое до 500 р. в год. Прибытков был одинокий холостяк, а Фантон — человек семейный, имел жену и детей, из которых две дочери.
Генерал Перовский много помогал своим служащим, а особенно занимавшим высокие должности, выдачею наградных из особых хозяйственных капиталов, им собранных, а семействам служащих давал крупные подарки, особенно дамам на платья. При таких субсидиях и дешевизне жизнь была возможна и небогатому семейному человеку.
С увольнением Перовского капиталы остались у его преемника, но положительного закона о расходовании их не было, некоторые капиталы были даже совершенно неизвестны в Петербурге, а равно и производившиеся хозяйственные операции. Обручев не позволял себе делать то, что творилось при Перовском.
Сокращение получаемого содержания, неуверенность, а скорее невозможность сделать карьеру службою при Обручеве, далеко не пользовавшегося тою силою и значением в оффициальных кругах Петербурга, какие имел Перовский, особенно у императора Николая Павловича, — заставили всех служивших при Перовском, начиная с его личных адъютантов, уехать в Петербург, где почти все они устроились отлично: генерал Рокоссовский получил место генерал-провиантмейстера военного министерства, бывший правитель канцелярии Середа был назначен губернатором в Вятку, Балкашин губернаторствовал в Саратове, а потом в Уфе и т. п.
Генерал Обручев, вступив в должность, нашел в Оренбурге общественно-дворянское собрание, произведшее большой переворот в здешнем обществе. Правда, лучшие из интеллигенции уехали вслед за Перовским, но это были большею частью лица, принадлежавшие к высшему классу и постоянно там обращавшиеся; для них собрание не представляло потребности: они всегда могли найти развлечения в частных домах. Вместо них стали приезжать молодые, образованные люди, преимущественно военные — любители танцев и картежной игры.
Доступ таких лиц в высший круг производился с крайней разборчивостью и в ограниченном числе; иногда их приглашали в дома их начальников, но за то в общественном собрании они были всегда желанными гостями и танцы поддерживались почти исключительно ими. Но молодые офицеры, усердно посещая вечера в собрании, вскоре увидели, что на офицерское жалованье нельзя жить молодому человеку не отказываясь от общественных увеселений: одежда белые перчатки, стакан чаю и рюмка водки приходились не по карману офицера на одном жалованьи; уплата по счетам буфета заставила многих отказаться от посещения собрания и сидеть вечерами или дома, или у товарища; благодаря этому, они сделались более исправными к службе.
Обыкновенные танцевальные вечера проводились собравшеюся публикою весело и приятно, чему много содействовали старшины собрания, которые выбирались из самых почетных и богатых лиц; они устраивали для дам угощения в виде дессерта и прохладительных напитков на свой счет.
В высшем кругу вечера с танцами тоже продолжались, но это допускалось только богатыми людьми, имевшими дочерей, или у которых были молодые жены — любительницы танцев.
В Оренбург на зиму приезжали из деревень помещики с своими семьями: Пасмуровы, Эннатские и другие из соседних уездов.