Моим Полина понравилась. Мама придирчиво её осмотрела и не нашла в ней недостатков. Бедная мама! Она даже не представляет, что Полина старше её почти на 13 лет. Но, правильный ленинградский выговор дочери филолога, не испорченный современным сленгом, привёл в восторг маму. Единственное, что она не понимала, где и когда состоялась наша свадьба, и почему мы никого не известили об этом.
— Тебе идёт морская форма! — услышал я от Полины на балконе 9 этажа, — Мне понравились твои родители и родственники. Все военные. Интересно, мои родители живы или нет?
— Если будет время, обязательно съездим в Ленинград.
— Когда приступим к заданию?
— Считай, что приступили. Дядя Дима — начальник Политотдела 6 Управления ГШ ВМФ, военно-морской разведки. Сейчас закончат радоваться и состоится «совет в Филях»! Я же специально притащил сюда Мосолова. Дядя Вова — учится в Академии Генштаба, Огарков там преподаёт, и штатный военный атташе. Имеет пропуск в Министерство Иностранных дел. А там — Громыко. Отец хорошо знает Командующего ВВС.
После обеда мужчины собрались на балконе покурить, и мы начали «большой совет». Я и Мосолов представили Полину. А я рассказал о своём «путешествии» и задании: выйти на переговоры с руководством СССР. Все, кроме молодого дяди Володи, фронтовики. Лица у всех серьёзные. Документы и фотографии, которые мы предъявили, их поразили. Мосолов подтвердил, что Полина — инструктор разведшколы при курсах «Выстрел», которые он заканчивал во время войны.
— Как ты там оказался, Андрей? — спросил отец.
— Пап, это «ОГВ». Меньше знаешь — крепче спишь.
— У Вас ничего не получится… — задумчиво вставил дядя Дима, знавший политическую кухню изнутри.
— Я знаю, но у меня приказ Верховного и полномочия от него на проведение переговоров. Полина, дай бумаги.
— Серьёзная бумажка! Но тут она не прокатит.
— Требуется, чтобы прокатило.
— Задал ты задачку! Вечно во что-нибудь вляпаешься! — пробурчал отец.
— Пап, в новой реальности, твоего шрама на спине нет. Клухор мы удержали, твой партбилет у тебя в кармане и ты учишься не во Фрунзе, а в Качинском. — отец, который три года был на волоске из-за закопанного на Клухоре партбилета, покачал головой. Я достал карту с положением на фронтах по ситуации на 3 февраля 1943 года. — И это — воздействие одного информированного человека. А теперь представьте, что произойдёт, если вмешается СССР81? Сколько жизней спасём?
— Ты изменился, Андрей…
— Да, я — майор Госбезопасности Горский, полномочный представитель Верховного Главнокомандующего Вооружённых Сил СССР, а не лейтенант Найтов, товарищ генерал-майор запаса.
— Даже по званию меня догнал. — сидящие вокруг подполковники и капитаны первого ранга заржали.
— Петро, растут детки! Быстро растут! Ладно, Андрюшка! Всё, что в наших силах — сделаем!
Глава IX
Мы завезли Мосолова к Его родственникам, а сами поехали на квартиру, ключи от которой передал нам он. Это была квартира одного из офицеров бригады, который сейчас находился Кандагаре. Маленькая однокомнатная квартира недалеко от Управления. Утром нам надо идти туда. Свежепостроенный «аквариум» сиял и сверкал чистотой. Ещё вчера мы с Мосоловым договорились, что здесь не будет сказано ни слова, ни о чём. Только о том, что вернулся. Без этого — никак. Тем более, что я не штатный, а прикомандированный. Полина осталась мёрзнуть на улице, а мы пошли в кадры. Там особых вопросов не возникло, так как приказ уже подписан и командир части рядом стоит. Но, нам не повезло: нарвались на Ивашутина в коридоре! А у него просто фотографическая память. Мосолов попытался отправить меня по делам дальше, но это не получилось. В марте 79–го именно Ивашутин разговаривал со мной, предлагая не отказываться от вызова из бригады.
— Подполковник Мосолов! А Вы что тут делаете? А это кто? Найтов, что-ли? Как служит? Постой, постой! Он же погиб вместе с группой!