Глава XVII
Полина не спала, ожидая меня из Мексики. Быстро соскочила с постели и подошла ко мне:
— Ты чем-то расстроен?
— Да, они не соглашаются начать работать с нами, ссылаются на безопасность Империи и вообще пытаются улететь отсюда, дескать миссия выполнена. Кстати, не ими, а нами. Тобой и мной. А теперь меня пытаются вербовать, что бы мы покинули эту планету и возвращались на Торхеду. Дескать, это много важнее, чем война между папуасами! И про тебя всякие сказки рассказывают: что ты — торхедка и дочь их бывшей императрицы.
— Да, мне они это говорили и показывали какой-то анализ. Я им тоже не поверила. Что будем делать?
— Продолжать на них давить: положение у них безвыходное. Для того, чтобы восстановить контроль над своими машинами, у них никого, кроме нас, нет. Будем выкручивать из них всё то, что нам требуется. Использовать их как научно-техническую лабораторию. На обоих линкорах полно всяких механизмов, лабораторий и предприятий. Я буду ходить в 81 год, хоть Сталин мне и запретил это делать, приобретать всё там, благо средства имеются, и доставлять для исследования на линкоры. Так сказать, научная работа. Не затрагивая технологий далёкого будущего, совершенствовать имеющиеся технологии, и передавать их сюда, и в 81–й.
— Это может вызвать большое недовольство других стран, весьма враждебных к СССР81.
— У нас есть флот, который подчиняется мне. Один дестройер гораздо мощнее всей военной мощи планеты. Плюс возможность заглядывать туда, куда никто заглянуть не может. И вовсе не выходить к порталу, а работать с самого дестройера. Спутники есть на всех кораблях. До рождения ребёнка и до того как он вырастет, можно многое успеть.
— Я надеюсь, что ты не перенесёшь своё отрицательное настроение на нашего сына?
— Ты издеваешься? Это наш сын! И мне очень хочется, чтобы он был. Рос, мужал и был счастлив.
Полина зарделась и перевела разговор на прошедшие поставки из Союза, завтра должны доставить груз особой важности: оплату за поставки вооружений. Мне придётся идти перед ним.
На той стороне в пещере, по-прежнему, стоит сигнализация, пост только снаружи, пришлось стоять под прицелом и ждать разводящего. Надо придумать какую-то систему пропусков. Я вышел на связь с Устиновым, и в течение 20 минут урегулировал вопрос оплаты поставок. Завтра к моменту отправки здесь будет спецтранспорт и охрана. Устинов поинтересовался: насколько успешно развёрнуты учебные классы, сказал, что направил три комплекта тренажёров для ВВС и 100 самолётов L29, учебно-тренировочные Су25, Ил28, МиГ15. И что решается вопрос доставки 16–ти Ан12. Кроме того, готовится партия дизельных двигателей, с документацией по переделке Ту2 в дальний бомбардировщик. Он подчеркнул, что, так как сам Сталин предложил оплату за поставку техники, то стало значительно легче проводить поставки через Госплан. И что завтра, вместе со спецтранспортом, будет доставлено письмо Романова с ответом на поставленные вопросы. На его вопрос, когда я думаю быть в Москве, я сослался на то, что мне поручена организация обучения преподавательского состава, поэтому с трудом выбираю время даже для кратковременных визитов к порталу, так как очень много работы.
— Я хорошо помню, сколько приходилось спать в те годы! Все пять лет было только одно желание: поспать! — ответил Устинов.
Всё-таки, хорошо работать с теми, кто знает, каково оно тут.
На следующий день, за двадцать минут до отправки груза я вновь был в пещере. В этот раз меня встретил Антонов, группер нашей бригады, сигнализация вякнула только один раз. Мы с ним пошли к порталу. Каково было моё удивление, когда в спрыгнувшем с БТР человеке я узнал Романова.
— Здравствуйте, товарищ старший майор. Помните меня?
— Да, товарищ Романов, я — ленинградец. И мы встречались. Но увидеть Вас здесь, на броне, я не ожидал.
— Не стоит удивляться, я — фронтовик и блокадник. — он протянул мне руку. — Есть необходимость переговорить лично с Вами.
— Сейчас прибудет особо важный груз, его надо передать и зафиксировать передачу. — я показал на фотоаппарат.
— У вас мало времени, я знаю, поэтому передайте аппарат старшему лейтенанту Антонову, он всё зафиксирует, и пройдёмте в БТР, там и переговорим.
Мы залезли в пустой БТР.
— Товарищ Романов, я включу магнитофон, у меня нет разрешения на встречу с Вами, поэтому мне требуется страховка.
— Включайте! — чуть подумав, сказал Григорий Васильевич. — Большого секрета здесь нет. Вы в курсе, что товарищ Брежнев находится в довольно тяжёлом состоянии. Мы обсудили с ним вопрос о том, что на ближайшем пленуме ЦК будет поставлен вопрос о переизбрании Генерального Секретаря. Леонид Ильич будет выставлять мою кандидатуру. Есть альтернативная кандидатура: Черненко. Он говорит, что лично знаком со Сталиным. Как Вы считаете, кого из нас поддержит товарищ Сталин.