Записки свои графиня Головина писала главным образом для любимой ею императрицы Елисаветы Алексеевны, с ее одобрения — естественно, поэтому, что при всей своей искренности и правдивости, она касалась в своих воспоминаниях только тех предметов, которые она считала интересными для царственной своей подруги, или тех, на которые она желала обратить ее внимание. Оттого биографические данные о себе самой Головина не сообщает в «Записках» с должной полнотой; о некоторых же подробностях своей личной жизни она вовсе не упоминает, хотя они весьма важны для правильного освещения ее личности. К сожалению, наши сведения о Головиной также не могут быть полны, так как бумаги ее находятся за границей, в особенности у достопочтенных отцов-иезуитов, не очень склонных делиться своим наследством для уяснения нам своего и нашего прошлого; но и того, что есть у нас, достаточно, чтобы восстановить, хотя в кратких чертах, историю симпатичной русской женщины, превратившейся велением судьбы в роялистку и католичку.
Графиня Варвара Николаевна Головина, урожденная княжна Голицына, родилась в 1766 году от брака генерал-поручика князя Николая Федоровича Голицына (р. 1728 г., ум. 1780 г.), с Прасковьей Ивановной Шуваловой (р. 1734 г., ум. 1802 г.), любимой сестрой славного мецената и любимца императрицы Елисаветы Петровны, Ивана Ивановича Шувалова[4]. Варвара Николаевна имела двух братьев, бывших старше ее по возрасту: князя Федора Николаевича (р. 1761 г., ум. 1827 г.) и князя Ивана Николаевича (р. 1769 г., ум. 1777 г). Отец Варвары Николаевны был, кажется, угрюмого, сумрачного нрава и вовсе не вмешивался в воспитание своих детей, предоставив это дело своей жене. Подобно брату, И. И. Шувалову, княгиня Прасковья Ивановна отличалась мягким, добрым, хотя нерешительным характером, и, подобно ему же, любила искусство, умела ценить образование и эти качества передала и своей дочери, княжне Варваре. Вместе с мужем и двумя младшими детьми, княгиня П. И. Голицына жила в подмосковном селе Петровском, Звенигородского уезда, родовом имении Голицыных, тогда как старшего ее сына, князя Федора, тотчас по вступлении императрицы Екатерины на престол, взял с собою за границу И. И. Шувалов, не ладивший с новой государыней и долгое время после того проживавший в чужих краях до 1777 г. Детство Варвары Николаевны протекло таким образом в деревне, в замкнутом семейном кружке, вне общества подруг или сверстниц, и в душе ее заронилась навсегда склонность к созерцательной жизни и любовь к природе и тихой сельской жизни. Возвращение И. И. Шувалова и старшего сына из-за границы в 1777 г., смерть младшего сына, случившаяся в это же время, побудили княгиню Голицыну поехать с семьей в Петербург. Здесь, пользуясь покровительством брата, ласково принятого императрицей, Прасковья Ивановна получила доступ ко двору, а сын ее, князь Федор, пожалован был камер-юнкером. Окончательно поселилась княгиня Прасковья Ивановна в Петербурге лишь в 1780 году, после смерти своего мужа. И. И. Шувалов был старый холостяк и желал, чтобы сестра жила к нему поближе, а на детей ее он смотрел, как на своих наследников; притом, возраст княжны Варвары требовал уже, чтобы она познакомилась с придворной и светской жизнью и довершила свое воспитание. Княгиня Голицына жила в доме, прилегавшем своей стеной к дому И. И. Шувалова, так что между обоими домами существовало внутреннее сообщение, и они составляли как бы одну квартиру[5]. Постоянное общество И. И. Шувалова, его беседы с ним, способствовали развитию в княжне Варваре литературного и художественного образования и вкуса: основатель Московского университета и академии художеств имел у себя прекрасную библиотеку и художественные собрания; сама Головина рассказывает мимоходом о своих занятиях с любимым дядей. При дворе на княжну Голицыну и ее брата смотрели, как на приемных детей И. И. Шувалова, государыня ласкала их, и уже в 1783 году княжна Варвара Голицына была фрейлиной. Но еще ранее пятнадцатилетняя девушка заметила среди придворных кавалеров молодого графа Николая Николаевича Головина и полюбила его; Головин, с своей стороны, не скрывал своих чувств к ней. Хотя Головин, по своему происхождению и богатству, являлся, по взгляду общества, вполне приличной партией для княжны, но мать ее и дядя, вследствие крайней молодости невесты, отложили вопрос о браке ее впредь до возвращения Головина из-за границы, куда он отправился для довершения своего образования. Трехлетняя разлука не изменила чувств княжны Варвары Николаевны, и по возвращении Головина из-за границы, она вышла за него замуж: сама императрица благословила ее к венцу. Выбор княжны Варвары, кажется, был не вполне удачен: о Головине отзывались современники вообще с невыгодной стороны[6]; интимная дружба его с Ростопчиным, «сумасшедшим Федькой», по отзыву Екатерины, также не совсем говорит в его пользу[7]. Во всяком случае, граф Н. Н. Головин ничем особенно дурным не выделялся из ряда многих других придворных того времени, был светски воспитан и образован, а жена его, даже разочаровавшись в нем впоследствии, ни одним словом упрека не обмолвилась о нем в своих «Записках» и была верной супругой и матерью семейства. Первые годы своего замужества молодая графиня Головина провела, однако, вполне счастливо; в родне мужа нашла она для себя и симпатичную подругу, княжну Анну Ивановну Барятинскую[8], вышедшую замуж за графа Николая Александровича Толстого. Счастию новобрачной содействовало то обстоятельство, что муж ее переселился в дом ее матери, и таким образом она не разлучалась с нею. Когда, с открытием военных действий против турок, граф Голован, числившийся в рядах армии, должен был отправиться на театр военных действий, жена его отправилась сама навестить его, предприняв для этого тяжелое и утомительное путешествие из Петербурга в отдаленную Молдавию.
4
В книге: «Род кн. Голицыных», 165, год рождения В. Н. показан ошибочно 1756-й, тогда как в «Записках» своих гр. Головина указывает, что в год рождения императора Александра Павловича, т. е. в 1777 г., ей было только 11 лет. «Записки» подтверждают таким образом дату рождения Головиной, встречающуюся у Карабанова («Статс-дамы» и проч.) — 12-е февраля 1766 г. — «Русск. Стар.», 1871, 395.
5
Дом И. И. Шувалова находился на углу Невского и Большой Садовой, ныне дом Шредера, а дом Голицыной — на Невском, против места, занимаемого теперь Екатерининским сквером.
6
Безбородко отзывается о нем, как о «негодяе» (Арх. кн. Воронц., XII, 349), а князь Вяземский отзывался о нем, как о пустом человеке (Полное собр. сочин., IX, 8). Родственник Головина, кн. А. И. Вяземский, отец предыдущего, писал о нем «c’est… un homme paresseux, indolent, sybarite» (Арх. кн. Воронц. XIV, 382).
7
«L’ami intime de Rastoptchine», — говорит о нем гр. Н. П. Панин (Арх. кн. Воронцова, IX, 111). Часть переписки гр. Н. Н. Головина с Ростопчиным, к сожалению, отрывочная и за позднейшее время, напечатана в «Matériaux en grande partie inédits pour la biographie future du comte Théodore Rostoptchine, rassemblés par son fils», p. 410 et suiv. Издание это напечатано было всего в 12 экземплярах в Брюсселе.
8
Дочь кн. Ивана Сергеевича Барятинского от брака с принцессой Екатериной Петровной Голштейн-Бекской. Мать Екатерины Петровны — принцесса Наталия Николаевна Голштейн-Бекская, урожденная графиня Головина, родная тетка гр. Н. Н. Головина.