Мне попадался на глаза способ и довольно простой, чтоб повысить морозостойкость, по правде говоря, не намного. Можно попробовать… Ох, не люблю я эту дрянь, в силу личного любопытства(и на спор) схимичил на свою голову, точнее — на ногу… Уронил пузырек с десятью граммами готовой нитрогадости на каменный пол, так после этого, в течение года осколки выходили. Молодой был, дурной, энтузиазм так и пер во все щели…
Это мне так казалось — что народ расслаблен…
Глаза стрельцов цепко следят за каждой пролетающей птицей, а руки лежат на поясе, рядом с кобурой.
До опушки, где будем отстаиваться днем, добрались без приключений. Расставили возы, лошадям ослабили подпруги, накинули на морды торбы с овсом и над поляной стоял веселый хруст.
Стрельцы тоже решили не отставать и вот уже роются в мешках с едой.
— Илья, поставь часовых, прихватят ненароком нас здесь — гавкнуть не успеем. — Я собрался сходить в места не столь отдаленные и проходил мимо.
Ответный взгляд десятника был достаточно красноречив и без всяких слов говорил — Иди куда идешь…
Не дождавшись внятной ответной реакции, мысленно сплюнул. Злиться бесполезно, они считают, что одной ногой уже дома. По словам того же десятника, пройти надо всего полтора десятка верст.
Крыша над головой, нормальная пища, горячая баня, чистое исподнее — что еще надо солдату для счастливой жизни?
А вот и заветные кусты… Оглядываюсь, сверкать голой задницей на виду всего обоза — не есть гуд
Отошел еще на пару шагов, утоптал высокую траву, чтоб не мешалась, и потянулся за завязками на портах…
С громким треском ломаются сучья, вверх взлетает листва и лошадиная грудь сбивает меня с ног. Кубарем отлетаю в сторону, чудом не попав под копыта. Перед лицом вижу высверк стали и легкое, практически нежное, касание груди. Конь проноситься дальше, а я лежу на спине и жду боли. Охлопываю себя, смотрю на ладони — крови нет, но кафтан разрезан до самой кожи… Со стоянки слышны звуки выстрелов, крики и истошные вопли раненых и убиваемых людей, лязг клинков, конское ржание. Грохнул взрыв гранаты (Это кто же сподобился?) треск выстрелов усилился.
На опушке кружит круговерть. Чужие всадники, верхом, пытались достать саблями стрельцов, те отбивались всем, что попалось под руку, прятались под телеги. Над телегой вспыхнуло облачко порохового дыма и один из налетчиков рухнул вместе с конем. Десятник яростно рубится сразу с двумя нападающими. Стрелка достали, ткнув под лопатку, кафтан окрашивается кровью и тело валится под копыта коней.
Выстрелом в спину убиваю соперника Ильи, второй на миг растерялся и пропустил удар в голову.
Рядом грохочет взрыв, осколки со свистом проносятся мимо. Я кричу вместе со всеми и стреляю, стреляю, стреляю… Сумасшедшая лошадь со сдвинутым на бок седлом проносится мимо, едва задев, но этого хватило и меня сбивает с ног. Теряю один из пистолетов, второй разряжен, в суете, не глядя, тяну из патронташа патрон, загоняю в ствол и навскидку стреляю. Картечь (мать твою!) с глухим визгом бьет в конский бок. Мерин встает на дыбы, всадник, бросив саблю, отчаянно пытается удержаться, но конь опрокидывается навзничь. Даже отсюда расслышал хруст ребер.
Вижу, как стрелец отбивает ружьем сабельный удар, перехватывает за ствол и обрушивает приклад на вражеский череп. Вражина падает замертво, а оружие разламывается напополам.
Нажимаю на курок, осечка. Заметивший это противник с яростным оскалом на морде бросается на меня, и я бегу от него, спотыкаюсь о труп и падаю. Рядом звучит выстрел, мне на спину падает тяжесть, я рычу от злости, изворачиваюсь и начинаю бить, невесть как оказавшимся в руке, ножом.
Всё, шторка упала, дальше только обрывки…
… опрокинутая на бок телега, чуть поскрипывая, медленно крутиться колесо…
… лошадь, с окровавленным боком, и седлом, сбившимся на живот, пытается встать на ноги, падает, и каждый раз утыкается мордой, в красную от крови траву…
… Кострище со сложенной шалашиком растопкой и подвешенный на слеге котлом, полным чистой воды…
… Стрелец лежит на спине, запрокинув одну руку за голову, вторую положив на грудь, кажется, что он спит…
… Ствол пистолета вспыхивает облаком дыма, и маленькая фигурка падает бесформенной кучей…
Хлесть!
По лицу разливается тепло и боль от пощечины, слышу голос.
— Федор ты как, живой?
Фокусирую взгляд, вижу перед собой сидящего на корточках Герасима — видок у парня еще тот. Ему в сагах о вампирах только сниматься, «оскар» точно будет — за лучшую мужскую роль первого плана.
— Чуть жив. Кажется, меня пропустили через мясорубку. — Ищу патроны, но их нет, расстрелял все двадцать штук, которые таскаю с собой. Надо вставать и разыскивать сидор, в нем запас.