— Я не могу рассказать вам свой план. Он чувствителен к предательству. А здесь, — я окинул подозрительным взглядом зал, — множество людей работают на Корпорацию. Не буду пока называть имен, — тут я пристально посмотрел на Савелия, — но я их знаю.
Взбешенный Савелий полез на сцену, но его вовремя остановила Луиза Надежда, поймав… даже не берусь гадать за что.
— Главное, что вы должны знать, — план у меня есть. Есть и силы, способные реализовать его, — вы ведь не забыли, что я адмирал?
— В отставке! — крикнул с места Савелий. На него зашикали со всех сторон.
— Не буду комментировать эту хулу от завистников, — отмахнулся я, — главное, что вам нужно знать, — это то, что я могу быстро решить вашу проблему. За крайне небольшую сумму — в пятьдесят миллионов эргов. Примерно по миллиону с каждой из присутствующих здесь конгрегаций.
— Это неприемлемо! — продолжал кричать Савелий. — Это просто курам на смех!
Собственно, именно для этого я и довел его в туалете до истерики. Толстенький адамит, как я успел заметить, не пользовался тут большой популярностью. Его терпели, но не более того. Так что, заставив его активно выкрикивать обвинения в мой адрес, я задействовал простейший психологический механизм: желающие критиковать меня люди были вынуждены оказаться по одну сторону баррикад с Савелием. А это, уж поверьте мне на слово, совершенно не то, чего может желать разумный человек.
— Если ваш храм беден, — продолжил я, — гол как сокол, то наш вольный флот может рассмотреть просьбу об отсрочке. Когда зазеленеют поля и вернутся туристы, заплатить будет проще.
— Правильно я понимаю, — вмешалась в разговор Луиза Надежда, — мы оплачиваем устранение засухи уже после реализации плана?
— Совершенно верно, — расплылся в улыбке я, — сейчас от вас требуется только согласие… и символический задаток.
— Насколько символический? — хитро прищурилась девушка.
— Сто тысяч с церкви, — отмахнулся я.
— Мы не будем платить, — раздался выкрик с задних рядов, — Конгрегация веганов Северного Квадранта против любого насилия!
— Что вы сказали? — сделав вид, что не расслышал, крикнул я. — У вас нет таких денег? Ничего страшного, можете не платить.
После этих слов в зале моментально воцарилась полная тишина. Люди, в чьих глазах застыл вопрос «А что, так можно было?», недоуменно переглядывались.
— Вы ведь платите больше для себя, чем для меня. Мой флот решит проблему и проследует дальше к ядру галактики. Мы не собираемся оставаться и бегать за должниками. Вопрос ведь не в этом. Вопрос в том, как вы будете отвечать своим прихожанам: почему они не получили доли всеобщего почтения, которое разделят между собой те секты, плеяды, общины, конгрегации, братии, ордены и синагоги, которые победили засуху. И кого благодарит вся планета.
— Церковь Адама Богорождённого заплатит задаток, — раздался голос Луизы Надежды.
— Спасибо за почин, — махнул рукой я, — номер моего счета вы видите на экране. И на этой оптимистичной ноте я вынужден раскланяться перед высоким собранием — меня ждет шатл.
Второй платеж на сто тысяч пришел, едва я вышел из зала. Третий нагнал меня на лестнице. Четвертый в туалете, в котором я избавлялся от пропотевшей адмиральской формы. После чего мелодичные сигналы, сигнализирующие о поступлении денег на счет, слились в одну бесконечную трель. Я шел, пританцовывая и подкидывая недовольного Беляша в воздух. «Мы богаты, Киса, мы богаты».
Всего поступлений набралось на сумму около четырех с небольшим миллионов эргов — более чем достаточно для реализации плана. Я представил себе недовольные лица церковных иерархов, узнавших, на что я потратил деньги, и, не выдержав, заржал в голос.
Дело в том, что деньги они мне переводили вовсе не для того, чтоб я справился с засухой. Деньги были переведены для того, чтоб я их украл. Поясню поподробней. Понятное дело, ни в какой флот наемников пресвятые отцы не поверили. Нельзя встать во главе церкви и сохранить детскую доверчивость.
Мой расчет был тоньше и циничней. После моего выступления святые отцы начали видеть во мне опасного конкурента, человека, способного расшатать духовные скрепы их братства. Выдав мне деньги, они словно загоняли меня в ловушку, обставив флажками. После всего того, что я наобещал, мне оставалось только сбежать с деньгами. Вернуться и расшатывать лодку дальше я не мог — с меня бы потребовали исполнения обязательств.