Шарахаясь от разлетающихся осколков, я успел пролететь добрую треть кольца, после чего спрятался, прижавшись к подходящему осколку. Кот тоже затих, видимо повторив мой маневр.
Ситуация была откровенно патовая — мы добились своей цели, но не могли сбежать — стоит нам покинуть кольцо, как притихшая безумная боеголовка догонит нас. Сидеть сиднем мы тоже не могли — очень скоро к месту боя подтянутся вооруженные силы со станции.
Боеголовку нужно было уничтожить невзирая на риск.
— Я не боюсь, я не должен бояться. Ибо страх убивает разум, — начал шептать в рацию заученную в молодости цитату из «Дюны». — Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь; и там, где был страх, не останется ничего. Останусь лишь я, я сам… — закончил я и замолчал.
— Мамочка? — раздался в интеркоме испуганный голосок кота. — Ты что-то говорил, но так тихо, я почти ничего не расслышал, повтори, пожалуйста.
— Я НЕ БОЮСЬ, ИБО Я НЕ ДОЛЖЕН БОЯТЬСЯ… — взревел я.
— Это хорошо, мамочка, — перебил меня кот, — потому что мне звиздец как страшненько.
— Ты видишь боеголовку?
— Ты про пылесос? Нет, не вижу.
«Хреново», — подумал я. Ушлая боеголовка применила тактику гризли. Как известно, медведи гризли — самые опасные хищники в канадских лесах. От них просто нет спасения. Если вы побежите, гризли побежит ещё быстрее. Если вы броситесь в воду, гризли бросится в воду вслед за вами. Если залезете на дерево, гризли полезет вслед за вами… И самое страшное: от гризли невозможно спрятаться. Если он заметит, что вы спрятались, то он тоже спрячется! Ладно, попробуем её выманить.
— Ты где?
— Я не знаю, где я, мамочка! — ответил испуганный кот. — Я в какой-то трещине. Тут какие-то обломки, кристаллы…
«…заборы, коровники. Мы в аду, мама, мы в аду», — мысленно продолжил я тираду кота. Судя по всему, Беляш в попытке спрятаться залетел внутрь ледяного астероида. Именно поэтому я и не видел его на радаре. Связь с котокораблем обеспечивал предусмотрительно встроенный в интерком кусок голографического кристалла, но понять, где кот, я, естественно, не мог.
— Ладно. Делаем так: ты сейчас вылетишь из укрытия и полетишь в сторону орбитальной станции. Это у тебя круглая иконка на мониторе. Торпеда погонится за тобой, то есть вылетит из укрытия, и тут я её и прибью.
— Не, не, не, не! — заблажил испуганный кот. — Давай ты первый вылетишь, мамочка. А я за тобой.
— А давай, — зло согласился я. — Только учти, что, если ты испугаешь и передумаешь, мы оба тут сдохнем. Я сейчас не шутки шучу, — сказал я, набирая ускорение. Судя по слышимым через интерком звукам, кот тоже растопил свою кочегарку, готовясь к вылету.
— А вот и безумная боеголовка, — закричал я. — Атакуй её, Беляшик! Ату гадину!
На экране я видел, как котокорабль пристроился в хвост преследующей меня гадины, начав обстреливать её из своих маломощных лазеров. Уже начавшая стрелять по моему истребителю боеголовка завиляла, из-за чего атакующие меня лазерные лучи, которые я хорошо видел по вспыхивающим льдинкам, били мимо.
«Осталось только включить музыку из «Бенни Хилла», чтоб образ погони стал законченным», — подумал я. И вылетел в пустоту. Кольцо кончилось — мы пролетели его насквозь.
Прямо в расставленную ловушку.
В свободном от глыб льда пространстве нас уже ждал полицейский патрульный катер — по крайней мере, так был подписан появившийся на моём экране ярлычок. Но моё внимание было приковано не к ним. А к сопровождающей катер дюжине торпед.
Которые, увидев меня, слаженно включили свои двигатели, начав разгон в мою сторону.
— Эй, — закричал я в рацию, — отключайте торпеды, я сдаюсь!
Ответом мне была тишина. Разгоняющиеся торпеды начали понемногу сходиться, и на экране я увидел, что их траектории пересекутся с моей через пару минут. Увернуться не было никакой возможности — торпеды образовали атакующий клин, из-под удара которого я не смогу выбраться несмотря на всю верткость своего истребителя.
Мне оставалось только одно — включить автопилот и выпрыгнуть из корабля, в надежде, что торпеды проигнорируют похожую на кусок льда инертную цель.
Но не успел я толком застегнуть капюшон, как ситуация коренным образом изменилась — преследующая меня безумная боеголовка, о которой я, если честно, успел позабыть, резко ускорилась и в считанные секунды догнала меня, издевательски вильнув задом.
Тональность её воя сменилась, став торжественной и даже немного грустной: