К счастью, в последующем приехали офицеры из НКВД, которые и полностью занялись этой работой, кстати сказать, вопреки нашему договору с Лянгнером[44].
Лянгнера я разместил с денщиком в особняке и организовал охрану. В дальнейшем, когда убедился, что он не представляет никакого интереса для Советского Союза, и получил указание не чинить ему препятствий, он уехал в Румынию, и больше о нем я никогда не слышал[45].
Вот сколько я не замечал, при всяких ситуациях массой, а в военном деле — солдатами, овладевает «психоз» по какому-либо поводу. В частности, при занятии западных областей Украины с первых дней, особенно во время занятия Тернополя, овладел «психоз» в том, что поляки по нашим стреляют с крыш и из чердаков домов. И уже во всей дальнейшей операции по овладению городом этот «психоз» преследовал всех.
Не обошлось без этого и при занятии Львова, хотя никаких оснований к этому не было (кроме крайне редких случаев, когда отдельные фанатики все же пытались обстреливать).
В первую ночь во Львове я с группой сотрудников остановился в гостинице «Астория», напротив которой была небольшая площадь. На площади стояли наши танки и бронетранспортеры. С вечера я обошел танкистов, поговорил, все было спокойно. В городе слышны были редкие выстрелы.
Часов в 22 я сел покушать с адъютантом. Вдруг раздался выстрел, за ним — пулеметная очередь. Адъютант бросился к окну, которое было зашторено. Я крикнул ему, чтобы не открывал штору, так как красноармейцы увидят свет и откроют по окну огонь.
Ко мне тревожно постучали. Открыл дверь, стоит с растерянным видом гражданский человек и, называя по имени, просит подняться этажом выше, так как там убили редактора «Советской Украины», как будто фамилия его была Чеканюк.
Я бросился к ним. На полу лежал весь в крови редактор. На столе — кушанья и вино. Спрашиваю, как случилось. Рассказывают, что редактор, как и мой адъютант, после выстрела бросился к окну посмотреть, что происходит на площади. Оттуда из нашего танка раздалась очередь, и он упал.
Осмотрели голову, оказалось — три пули одна за другой. Человек еще живой, страшно мучается.
Я бросился во двор, а людям сказал, чтобы спускали на руках редактора вниз, для того чтобы отвезти в больницу. Во дворе я взял бронетранспортер и на нем отправил редактора в военный госпиталь.
Утром мне сказали, что он еще жил 4 часа. Вот что значит — здоровое сердце, работало при простреленной голове 4 часа. Интересный случай.
С осени начали осваивать западные области УССР. Провели Народные сборы украинцев в Большом Театре Львова. В общем, хорошо прошли. Украинцы западные присутствовали и дружно проголосовали за принятие обращения к Советскому Правительству с просьбой воссоединить украинские земли и народ с Украинской ССР.
Состоялась Сессия Верховного Совета СССР, на которой было принято решение удовлетворить просьбу украинцев[46]. На 7 ноября товарищ Хрущев был вызван в Москву, затем и меня вызвали.
Товарищ Сталин был, видимо, очень доволен этим мероприятием. Как мне рассказывал Хрущев, «7 ноября я находился вместе с сотрудниками на Красной площади. Вдруг пришел охранник и позвал меня на Мавзолей, сказав; „Хозяин зовет“. Я крайне удивился. Встал слева на краю Мавзолея и простоял весь парад и демонстрацию. Я так и не понял, почему меня пригласили и что бы это значило».
ZWZ: тайна трех букв
Возвратившись на Украину, там началась боевая жизнь чекистов. Польские националисты оправились от удара и организовали подпольно боевую организацию ZWZ («Зет-Ву-Зет»), т. е. «Звензек-Вальке-Збройне», или по-русски «Союз вооруженной борьбы».
Во главе этой организации встал генерал Сикорский*, который находился в Англии, а на местах эти организации возглавили видные польские военные, имеющие опыт в агентурной работе[47].
В частности, на все западные области Украины и Белоруссии был назначен бывший начальник знаменитой польской «двуйки» — Окулицкий*, т. е. бывший начальник 2 отдела Польского Генштаба, ведавший разведывательной работой для армии.
Организация ZWZ находила горячее сочувствие многих поляков, оставшихся на жительство в УССР. Мелкие организации ZWZ расплодились повсюду. Кое-где организовали выступления с оружием в руках, так как оружия нахватали при ликвидации польской армии.
Характерно подчеркнуть, что эта организация очень конспиративно вела работу. Регулярно осуществляла связь с центром — Варшавой (генерал-губернаторством назвали немцы захваченную Польшу).
К тому же поляки — очень фанатичные люди, если они поверили, что борьбу надо вести, что победа будет на их стороне. Причем они очень хорошие конспираторы, но как потом выяснилось… <нрзб>. Религия католическая их тут подвела.
Если допрашиваешь умело католика, а затем призовешь в свидетели «матку боску» (Божью матерь), то тут зачастую получалась с ней неувязка. Он мог обмануть умело следователя и не мог обмануть богородицу, поэтому появлялось смущение, из которого было видно, что все предыдущее сказанное шито белыми нитками.
Когда попадались таким образом участники подпольных организаций и признавались в этом, то заявляли, что сказать правды не могут, так как поклялись богородице и нарушить клятву не могут. Но и тут помогла религия.
Один раз мы получили данные, что весь ломбард с ценностями г. Львова не был эвакуирован, а был спрятан во Львовском костеле «Бенедиктин», что место хранения хорошо знает ксендз этого костела, по национальности — армянин.
Помню, в жаркий июньский день я приказал привести во Львовское Управление НКВД этого ксендза-армянина. Ввели в кабинет выхоленного, в белой шелковой сутане ксендза. Я тоже, кстати сказать, был в белом шелковом кителе.
Поздоровавшись, я сразу сказал, что нам все известно о ценностях в его костеле и придется их вернуть хозяевам, т. е. Советской власти в г. Львове. Ксендз, не отрицая моих слов, заявил, что показать, где спрятаны эти ценности, он не может, так как они принадлежат организации ZWZ, и он не вправе ими распоряжаться.
После того, как я довольно твердо сказал, что ценности придется отдать, в противном случае ксендз будет привлечен к уголовной ответственности за укрывательство государственных ценностей, а вернее, народных, т. е. жителей г. Львова, тогда ксендз, немного подумав, заявил: «Если вы, пане генерал, освободите меня от клятвы, я скажу, где ценности».
Я тоже «подумал» и говорю: «Могу. Что дли этого требуется?» Он отвечает: «По нашим духовным законам меня может спасти от наказании за выданную тайну только физическое нестерпимое воздействие».
Я подумал, что он, может быть, заставит меня жечь его раскаленным железом, но ксендз оказался смышленее меня. Он мне сказал: «Побейте меня, а рядом посадите в комнату поляка, чтобы он слышал, как меня „истязают“, в этом случае грех с меня будет снят».
Я еще раз удивился изворотливости католиков и сказал ему: «Зачем нам портить с вами отношения? Мы несколько раз хлопнем в ладоши с соответствующими угрожающими фразами, а вы крикните „Больно!“, и таким образом дело будет сделано». Ксендз согласился.
Через полчаса эта сцена была разыграна в присутствии (в соседней комнате) одного поляка, который нами намечался к освобождению, и, таким образом, ксендз рассказал, что ценности спрятаны между рамами стекол на втором этаже общежития ксендзов, а также замуровали в стене у привратника костела. Вечером, когда в костеле была служба, мы забрали все ценности.
Интересно отметить, что ксендзы не имеют права жениться, однако во время изъятия ценностей мы, для видимости, у некоторых ксендзов также просматривали комнаты, и сотрудники находили у многих святых отцов фотографии девочек в довольно фривольном виде.
44
В общей сложности по итогам польской кампании было арестовано 240–250 тысяч польских военнослужащих, пограничников, полицейских, жандармов, тюремных стражников и т. п. Большинство солдат и унтер-офицеров вскоре были освобождены. Часть из оставшихся в плену офицеров (21 857 чел.) будут расстреляны весной 1940 г., остальные — направлены в лагеря на территории СССР (см. Катынское дело (Электронные копии документов, связанных с расстрелом поляков в Катыни и других местах из «пакета № 1», размещенные на портале «Архивы России»; http://rusaгсhives.ru/рublication/katуn/spisok.shtml)).
Репрессии также коснулись и их родственников. 7 марта 1940 г. Берия подписал указание Серову: до 15 апреля «произвести выселение в районы Казахской ССР сроком на 10 лет» всех членов семей ранее арестованных польских офицеров, тюремщиков, жандармов, помещиков, фабрикатов, чиновников.
Приказ НКВД подробно расписывал механизм этой малопривлекательной операции: все действия начинаются во всех городах Западной Украины синхронно, с наступлением рассвета. Текущее руководство на месте осуществляет оперативная тройка (начальник райотдела НКВД и по одному представителю от союзного и республиканского наркоматов). Ей приданы дополнительные резервы войск НКВД.
На 2–3 семьи идет опергруппа из 3 сотрудников НКВД, милиции, внутренних и пограничных войск, проводит в жилище обыск. С собой выселяемым дозволяется взять только 100 кг на человека; остальное имущество доверенные лица обязаны распродать в течение 10 суток. Вся их недвижимость и собственность, включая предприятия, активы и акции, конфисковывалась в доход государства. Под конвоем депортируемые доставлялись затем на железнодорожную станцию «для погрузки в заранее поданные вагоны».
В общей сложности в Западной Украине и Белоруссии таких насчитывалось порядка 25 тысяч семей, почти 100 тысяч человек. (Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Т. 1. Накануне. Кн. 1. М.; Книга и бизнес, 1995. С. 158–161, 165.)
В целом же за предвоенный период силами НКВД было проведено 4 массовых волны депортации «социально чуждых» поляков. Например, 10–11 февраля чекисты провели операцию по выселению т. н. «осадников» вместе с семьями (отличившиеся в советско-польской кампании военные, получившие земельные наделы). За 2 дня своего жилья лишилось 95 314 чел. (Сталинские депортации 1928–1953. Сборник документов. М.: Демократия, 2005. С. 124.)
45
Бригадный генерал польской армии и бывший командующий 6-м Львовским корпусом Владислав Лянгнер (1896–1972) после капитуляции был доставлен в Москву, но, в отличие от большинства своих товарищей, сохранил свободу и даже получил право покинуть СССР. С 1940 г. Лянгнер жил в Лондоне, участвовал в работе польского правительства в изгнании, был членом военного трибунала. Прожил в эмиграции до старости, скончавшись в возрасте 75 лет.
46
Формально вхождение Западной Украины в состав УССР было обусловлено соответствующей Декларацией, принятой Народным Собранием Западной Украины 27 октября 1939 г. в г. Львове. 1 ноября 1939 г. внеочередная V сессия Верховного Совета СССР утвердила Закон «О включении Западной Украины в состав Союза ССР с воссоединением ее с Украинской ССР».
47
Союз вооруженной борьбы (польск. Zwiazek Walki Zbrojnej, ZWZ) подпольная военная организация, созданная после капитуляции Польши по приказу премьера в изгнании В. Сикорского от 13 ноября 1939 г. Основная цель ZWZ восстановление независимой Польши в границах 1939 г., создание польской армии в подполье. Основу организации составляли польские офицеры. ZWZ полностью подчинялась лондонскому правительству в изгнании. 14 февраля 1942 г. была переформирована в «Армию Крайову» (см. главу 9).