У меня есть гипотеза, она немного фантастична, но вообще само по себе продолжение традиции рукописной книг является фантастикой.
Я думаю, такие вещи помогают замедлить стремительное движение времени. Чем быстрее все развивается, тем быстрее бежит время. Но если писать текст от руки, время послушно сбавляет обороты, и вселенский паровоз мчит вперед уже не с такой бешеной скоростью. Может быть, рукописные книги – как и весь хенд-мейд в принципе, - удерживают нас от того, чтобы доскакать до края черепахи и рухнуть в бескрайние воды хаоса. Сейчас уже ни за что поручиться нельзя!
Устаревшая фантастика
00:00 / 05.09.2018
Фантастика связана, в частности, с идеями футуризма. Причем не только с попытками представить себе, каким будет будущее, но и с попытками его как-то сконструировать, фактически - повлиять на его облик. В какой-то мере это удалось. Например, сейчас можно в любой момент связаться с человеком в любой (ну как бы в любой) точке Земного шара, и не только услышать его, но и увидеть. А в шестидесятые годы прошлого века такое было возможно только в СтарТреке.
Однако игры со временем сами по себе вещь довольно опасная. Потому что будущее может ведь и не сбыться. Причем настолько не сбыться, что подорвет доверие к фантастике одним только этим фактом несбывшегося. Поэтому, кстати, фантастика – один из наиболее поддающихся «ретроризации» жанров (есть же какое-то слово, обозначающее процесс превращения жанра в ретро-жанр? Или такого слова нет?)
Детектив, любовный роман, боевик – все они могут быть просто детективом, любовным романом или боевиком, а могут быть ретро-детективом (и так далее), но все это будет происходить специально, по воле автора, в рамках заявленного жанра.
А вот фантастика - она сама по себе, без всякой воли ее создателя, превращается в винтаж, ретро - и просто устаревшую литературу. Устаревшую в первую очередь морально. Потому что не угадали. Потому что будущее развилось по совершенно иному пути, который создатели фантастических произведений даже вообразить не могли. И коммунизма на Марсе не построили, и следов на чужих планетах до сих пор не оставили, и собственного дедушку в прошлом не убили, и от насморка мрут не столько инопланетяне, сколько обычные офисные служащие.
В результате то, что в первой половине двадцатого века воспринималось захватывающим футуризмом, постепенно превратилось в пыльный, отчасти ностальгичный винтаж. Причем большинству продуктов этого футуризма так и не удалось пожить в настоящем. Нет, чему-то удалось - самолеты, например, или видеотелефоны, или автоматические переводчики с любых языков (пока несовершенные, но они тоже развиваются)… А чему-то не удалось и уже не удастся никогда, человечество окончательно миновало эту ветку возможного развития.
Если фантастическое произведение писалось во имя науки, прогресса, если главным действующим лицом в нем была научная мысль (не знающая преград), открытия, технологии, изобретения, короче – если там торжествовали Физики (победившие никому не нужных Лириков, брякающих на бесполезных гитарках где-то там, внизу пищевой цепочки), - то такое произведение имеет все шансы устареть навсегда и в самом лучшем случае оказаться в музее ретрофутуризма. Смешной мир будущего, который так и не наступил. Забавные, милые представления предков о том, как мы будем жить.
Это потому, что писатели сознательно отстраняли от себя главное: художественная литература, даже если там описываются какие-то научные открытия и технические изобретения, - относится прежде всего к сфере гуманитарной. Не умеете писать о людях – чертите схемы и составляйте инструкции, но не выдавайте это за худлит.
Литература – в первую очередь должна быть о людях, а не о приборах. Фантастика, начиная с шестидесятых особенно, усиленно делала вид, что главное – это Человек Вообще (Человеческая мысль, Не Ведающая Преград), а всякие там эмоции или человеческие черточки – это на уровне мелких недостатков, вроде курения или словечек-паразитов в речи персонажа, ну и там необязательная, между делом, типа любовь между лаборанткой и молодым специалистом. Причем любить они должны не столько друг друга, сколько свою научную работу, над которой совместно трудятся.