Немного утешает, что через сорок лет нью-йоркский Луна-парк, где некогда выступала Топси и где ее казнили, сгорел к чертовой матери. Правда, сладкой парочки Шарки — Эдисона там, увы, уже не было — Господь прибрал их много раньше. Любопытная подробность из биографии прославленного инженера: для демонстрации одного из своих изобретений — кинетоскопа, который мог показывать на экране движущиеся картинки, — Томас Эдисон снял коротенький (одиннадцатисекундный) фильм. На какую тему? Правильно, «Казнь Марии Стюарт».
О сколько нам открытий чудных...
И правда, много. Вот жестокий романс «Окрасился месяц багрянцем», подаваемый и Руслановой, и Бичевской как народный с ног до головы, на самом деле написал франконемец Адальберт фон Шамиссо (больше известный как автор «Удивительной истории Петера Шлемиля»). Известный нам перевод этой вещицы сотворил Дмитрий Минаев в конце позапрошлого века. А совсем недавно своим переводом поделился со мной и мой добрый друг Даниэль Клугер — ну как его не записать?
Прибой, багровый или нет, меня всегда завораживал и пугал — механической беспощадностью, неотвратимостью, вроде марша каппелевцев из «Чапаева». Он велит: отбрось суетные мысли, думай только о высоком, нездешнем — думай хоть изредка.
Изредка,
в надежде услышать наконец чистый русский язык, Виталий Иосифович переключался на канал «Культура» и как-то раз попал там на передачу об истории женского белья, сотворенную царственной дамой, кумиром творческой интеллигенции, иконой стиля и т. п. И все бы прекрасно, но сколько ни в чем не повинных людей удалось иконе стиля сбить с толку, убедив, что трусы на себя (и, видимо, на других) одевают. «Ах, Рената Муратовна, — бормотал Виталий Иосифович себе под нос, утрачивая боевой пыл, — надевают их, как, впрочем, и другие предметы одежды, что нижней, что верхней. Очень советую вам каждый вечер перед сном читать стишок Маршака “Жил человек рассеянный” — он там много чего надевает. Или затвердить детскую напоминалку: одеть Надежду, надеть одежду». Конечно, думал он, предполагается, что на канале «Культура» есть литературные редакторы, но, видимо, они впали в такой экстаз, слушая неповторимый вкрадчивый голос вечно юной — спасибо крему «Черный жемчуг» — знаменитости, что обо всем позабыли.
Еще уязвляли ранимого Виталия Иосифовича, в юности пережившего, а затем изжившего увлечение иноязычной лексикой, повсеместно встречаемые английские аналоги вполне распространенных и понятных русских слов. Прочитав как-то вывеску «Поставщик лоукост туров», он патриотически возмечтал, что когда-нибудь, гуляя по Лондону, куда имел обыкновение отправляться время от времени, чтобы прижать к сердцу дочь, обменяться крепким мужским рукопожатием с внуком и сделать «козу» крохотной внучке, так вот, гуляя по этому городу, встретит призывную надпись CONTRACTOR OF DESHEVYE TOURS. И погрустнел.