За последние 45 лет уровень воды в Чаде заметно упал, что привело к образованию новых островков. Когда один из них показался вдали, я попросил к нему причалить. Остров назывался Кофия.
Сойдя на берег, я сразу направился вглубь острова. С криками: «Но-сяра! Носяра!» за мной бежала толпа детишек. Я шел, не обращая на них никакого внимания, но подумал, что если приедут сюда евреи или армяне, то могут обидеться. А зря! Ведь «носяра» на местном сленге это всего лишь «белый человек». Слоняясь по грязным узким улочкам и вдыхая запахи нечистот и сушёной рыбы, я с грустью думал: «Неужели это и есть то место, куда я так стремился? Неужели именно так выглядит мечта моего детства?»
Да нет, этого не может быть!!! Я, наверное, что-то не разглядел! Должна же здесь быть какая-то изюминка! Ведь даже в мусорной куче иногда находят алмазы!
Одним словом, мне пришлось принять тяжелое решение задержаться на острове на несколько дней. Иначе пропадал весь смысл поездки. Но никаких гостиниц здесь не было и в помине. Можно, конечно, было бы снять хибару у каких-нибудь местных жителей, но даже мне, привыкшему к комфорту по-африкански, спать на навозе не хотелось. К счастью, на острове была неработающая католическая миссия, и мне посоветовали обратиться туда.
Миссия представляла собой огороженную забором территорию. У самых ворот располагалась сторожевая будка, а чуть поодаль находился довольно большой одноэтажный дом. Дверь открыла какая-то убогая прихожанка, провела нас во внутренний дворик и подвела к девушке лет 25-ти, одетую в леопардовых тонах кофточку и черные рейтузы.
- Здравствуйте, - проговорила она, - я мама Шарлотта. Чем могу помочь?
Блин! Монашек я себе представлял немного по-другому. А тут крупная спортивная фигура, грубоватые черты лица и низкий урчащий голос, как будто заговорил оживший унитаз. Я уже не говорю про одежду!
Мама Шарлотта запросила за комнату 15 тысяч франков в день (чуть больше 30 долларов). Ну что, это по-божески, и я согласился. Правда, еще 30 тысяч пришлось заплатить за размещение всей навязанной мне свиты-охраны. Слава богу, денег у меня хватало, и комнат в миссии было достаточно.
- А как тут у вас с едой? - поинтересовался я, - чем-нибудь покормите?
- Конечно! Что будете? Рыбу? Козлятину?
В другой раз я бы выбрал козлятину, но на озере Чад...
- Рыбу, - сказал я, - а вы не разделите со мной эту трапезу?
Смерив меня любопытным взглядом, мама Шарлотта согласилась, и моё сердце забилось в ритме рок-н-ролла.
МАМА ШАРЛОТТА
Скажу вам честно, я давно мечтал трахнуть монашку, но как-то все не складывалось. Думал, что уже не судьба. Но, увидев маму Шарлотту, встрепенулся, почувствовал себя молодым поросенком, бегущим в лес за трюфелями. Лежа в своей келье, я прикидывал, как бы мне втереться к ней в доверие. Я собирался рассказать ей о своих путешествиях, сказать, что уже не молод, устал от странствий, и наконец хотел бы обрести покой в тихой, уютной гавани. Я строил планы и готовился к длительной осаде монашеского сердца. Для начала нужно было притвориться кающимся грешником, вызвать сочувствие, жалость, и как только мама Шарлотта раскроется, так тут же обрушить на неё всю свою фаллическою мощь.
Однако меня ожидал полнейший провал. Никакой осады не получилось, мама Шарлотта отдалась мне уже через 15 минут после начала нашего совместного ужина. Стоило мне только легко дотронуться до её шеи, как Шарлотта заерзала на стуле и мы, даже не доев рыбу, устремились к ней комнату. Влагалище мамы Шарлотты оказалось достаточно большим, очень удобным и сделанным из добротного рубероида. А волосы упругие и жесткие как щетка. Такой пиписькой можно было бы начищать до блеска солдатские сапоги.
Ох! Последующие дни я чувствовал себя как в раю. Спал до 10-ти часов, потом завтракал, и, сопровождаемый местной детворой, гулял по острову. Или ловил рыбу. И каждый раз, как только я возвращался, мама Шарлотта сажала меня к себе на спину и несла в покои. Там она снимала с меня обувь, клала в кроватку и делала минет. При этом умудрялась говорить:
- Как же мне надоело быть монашкой! Пожалуйста, научи меня делать бизнес. Клянусь, как только я начну зарабатывать деньги, ты будешь только отдыхать.
Кстати, по-английски Шарлотта говорила довольно бегло, но так своеобразно, что я её не всегда понимал. Например, как-то она меня спросила: