— А! — поварихи засмеялись. — Поначалу все удивляются. Это Кира, Богдановых-младших приёмная дочка.
— А-а-а…
— Её в родном племени за зелёные глаза хотели в жертву принести, так матушка кельда сказала, что, мол, пусть уж лучше у нас — Леля её к нам и привела. Давно уж, ещё в первое лето. А у Богдановых как раз Мирошка был, как она же. Больше тогда и малышни-то в посёлке не было, ну они её к себе и взяли.
— А Леля — это?.. — осторожно спросила Антонина.
— Как же! Богиня! Леля-весна!
Инспекторши уставились друг на друга.
— Спасибо! — за всех ответила Олеся и не удержалась от любопытного вопроса: — А пирожки по-быстрому — это как?
— Да вот! — повариха с завязанными в высокую шишку сиреневыми волосами взяла со стола с заготовками сырой тестяной пирожок, подошла к окну и подала Олесе: — Осторожно держи, ещё горячий. На́ вот в салфеточку.
Пирожок был горячий, румяный, словно только что из печки вытащенный. Олеся хлопала глазами, пока он едва не обжёг ей руки.
— Ой!.. А как это?
— Это магия! — таинственно прошептала повариха.
— А-а-а…
Она пошла на выход, таращась на пирожок, как на оживший камушек, и только перед самой дверью вспомнила о вежливости:
— Спасибо!
— На здоровье! — весело откликнулись из кухни четыре голоса.
Под семейство Маргариты в остроге был отведён целый длинный дом, торцом выходящий на большую игровую площадку, на которой сейчас детей было явно больше тридцати.
— А вон и негритяночка! — заметила Антонина.
На лавочке около карусели сидела Маргарита и ещё одна женщина, с коляской. Женщина была довольно колоритного вида — крепко сбитая, с узко-раскосыми чёрными глазами и чёрными как смоль волосами, заплетёнными в две длинные толстые косы.
— Видимо, площадка общая? — вслух подумала Лидия.
— Ну, это и неплохо! — Олеся наконец отвлеклась от своего пирожка. — Социальная адаптация…
Они подошли и чинно поздоровались. Маргарита заметно напряглась, зато вторая, Марина, с энтузиазмом крепко пожала всем троим руки:
— Очень, очень хорошо, что вы приехали! Детей много, каждому нужно внимание ласка, душевное тепло — ваша помощь чрезвычайно нужна! Я вам советую: через неделю после дня середины лета все младшие рейнджерские группы выезжают в лесной лагерь — вам обязательно надо поехать с ними! Это такой удачный момент — подружиться с детьми! Много общения, песни у костра! — Марина сделала хитрое и весёлое лицо, словно предлагала чрезвычайно весёлую штуку: — Научитесь навыкам выживания в тайге!
Антонина немного испугалась. Выживание в тайге?
— Нам сказали, что Маргарите Васильевне, кажется, помощь нужна будет, как раз в это время…
— Вы не переживайте! У меня всего семь человек останется, к тому же двое — большие уже, шестилетки. Так что я буду Рите помогать. Вдвоём мы сила! Да, Ритусь?.. — она приобняла Маргариту за плечи и ободряюще оглянулась на соцдам: — Да вы не бойтесь так! Мои тоже в первый раз нынче поедут: Мироша и Кирочка. И ещё три человека из моей группы, вон они, видите? Маша, Мила и Рома. Вот, считайте, уже и познакомились!
Да уж… Маргарита подумала, что, в своём энтузиазме Марина иногда напоминает жизнерадостный шагающий экскаватор.
— А у вас что за группа? — решила перевести разговор Лидия.
— Детский сад! — радостно откликнулась Марина. — Самая первая группа была, поэтому видите, возраста все разные. Гремучая смесь! — она довольно засмеялась. — Моих тут четверо, вон, — она широко размахивала руками: — Мироша, Кира, Ариша и Тимоша.
Олеся хлопала глазами. Про Киру им уже объяснили. Мироша с Аришей были явно родные — по мордашкам было видно, что хоть папа у них и русский, но мамина якутская кровь явно берёт своё — оба были жгуче-черноволосые, с характе́рной раскосинкой чёрных глаз. А вот последний мальчишка был веснушчатый, соломенно-рыжий и совсем светленький. Тоже приёмыш, остро осознала Олеся и вдруг захотела чем-то поделиться с соломенным Тимошкой.
— Хочешь пирожок? — брови её сложились домиком, а в носу предательски защипало.
Пацан, однако, тонкой лирической ноты не ощутил, помотал светлыми вихрами и помчался на качели, а Марина засмеялась:
— Да вы что! Мы же только что из-за стола! В детинце знаете кто повариха? Валентина! У неё не то что пироги — доску разделочную можно съесть и просить добавки! Вот приходите как-нибудь в гости, сами оце́ните! Ну вот, — продолжила она экскурс в историю своей группы, — Миша маленький был, как моя Аришка, я его помогала грудью кормить, а потом — ещё и Тимошку. Потом Петя родился, у меня ещё молоко не пропало, так я и его на́ день брала. А если матушке кельде нужно было в ночь к порталу — и на́ ночь тоже.