Самолет упал на судно и взорвался. В результате взрыва военный корабль выведен из строя.
Слава в веках погибшему герою!»
Если придется умирать, я хотел бы погибнуть так, как летчик Тун Лин-хо.
2 июля. Вернулся Чжан с товарищами. Конечно, они попали под обстрел японцев, но выбрались благополучно.
Как велика ненависть нашего народа к своим врагам! Эта ненависть вдохновляет наших летчиков на героические дела. Сегодня я наблюдал с земли воздушный бой. Шесть наших истребителей дрались с десятью японскими самолетами. Бой происходил на высоте 1 200 метров. Шестерка дерзко напала на противника. После первой атаки был сбит японский истребитель. Потом строй нарушился. Все перемешалось. Мы с трудом различали свои машины. Они яростно атаковали японцев. Вдруг один из самолетов как-то неуклюже свернулся на крыло и пошел вниз. За ним потянулась струйка дыма. Два японских самолета погнались за подбитой машиной. Казалось, остановилось сердце. Почему не прыгает летчик? Сейчас еще не поздно, скорей! И вдруг, — мы не верим своим глазам, — подбитая машина круто пошла вверх. Летчик атаковал противника в лоб, и японский самолет камнем полетел вниз.
Техники, наблюдавшие за боем, не могли скрыть своего восторга. Они кричали «вансуй», аплодировали, смеялись. А летчик продолжал драться, но мотор, очевидно, отказывался работать. Вверх самолет лез чрезвычайно медленно.
Наконец, японцы, добились своего: они подожгли наш самолет. Теперь уже, кажется, все потеряно. Летчику в таких случаях остается только выброситься из самолета и спастись на парашюте.
Но не зря китайские летчики прославились на весь мир своей смелостью и отвагой. Наш летчик не думал выбрасываться даже и с горящей машины. Он перевел машину в пике, но так, что пламя, вырывавшееся из-под правого крыла, стало относить в сторону. Почти у самой земли он выровнял машину и посадил ее прямо в озеро, находящееся по соседству с аэродромом.
Я вскочил в санитарную машину, которая направилась к месту падения самолета. Это было недалеко — всего в пятистах метрах от аэродрома. Истребитель, наполовину залитый водой, стоял недалеко от берега. Пожар прекратился. Теперь от машины шел пар. Пилот Лян (это был он) стоял рядом по колено в воде, глядел в небо и кому-то грозил кулаком. Увидев нас, он, прихрамывая, пошел к берегу.
— Мы еще им навешаем!.. Сволочи! — злобно проговорил он и снова погрозил кулаком в небо.
У Ляна было слегка опалено лицо, а при посадке он ушиб ногу. В санитарную машину он забрался, однако, без посторонней помощи.
— Скорее на аэродром. Быть может, я еще успею подняться в воздух.
Всю дорогу он ругался, торопил шофера и ни разу не заикнулся, что был на волосок от смерти.
На аэродроме ему, конечно, не разрешили лететь.
5 июля. Японцы все ближе подходят к Ханькоу. Ничего — борьба требует жертв. Придет время, и мы навсегда изгоним врага из Китая. Недавно я слышал хорошую пословицу. Она родилась во время войны: «Япония села на льва, — она боится слезть и боится ехать дальше». Это верно. Надо сделать так, чтобы самураи покрепче завязли в наших илистых рисовых полях.
Уже сейчас мы наносим врагу чувствительные удары.
Вчера потопили военное судно. Корабль зашел по Янцзы в тыл нашим войскам и открыл по ним огонь.
Получили задание уничтожить корабль. Три истребителя сопровождали звено скоростных бомбардировщиков. Шли в облаках. Сбрасывать бомбы пришлось с высоты 900 метров при напряженном зенитном огне противника. Налет был удачным. Сбросив «гостинцы», бомбардировщики нырнули в облака. Эти бомбардировщики получены нами недавно. Прекрасные машины! Летают, как истребители. Скорость у них зверская.
После посадки получили с фронта телеграмму. Командующий фронтом сообщил, что через двадцать минут после налета корабль затонул.
Без даты. Японская авиация в количественном отношении значительно превосходит китайскую. Нередки случаи, когда в воздушных боях на каждый китайский самолет приходится 2–3 японских. Но летные качества китайских самолетов неизмеримо выше японских. Китайские летчики лучше подготовлены, храбрее дерутся и искуснее маневрируют.
Моральное состояние наших летчиков превосходное. Каждый стремится в бой. Каждый готов пожертвовать жизнью ради своего народа, своей родины. Это, конечно, не значит, что мы сами ищем себе смерти. Дешево свою жизнь мы врагу не отдадим. Вот почему каждый из нас, идя в бой, ставит перед собой задачу — побольше сбить японских самолетов, побольше потопить японских кораблей.
Каждый из нас идет в бой вполне сознательно, ибо мы знаем, за что борется великий китайский народ. Мы знаем, что японские захватчики хотят превратить Китай в свою колонию, а нас — в своих рабов.