Захватили, вернее не весь обоз, поскольку он сильно охранялся, но несколько возов взяли точно. И увезли их на свою базу, находившуюся, аккурат, на островке в Вандовом болоте. В деревне нашелся, однако предатель, который выдал немцам их расположение.
Прибыла немецкая рота, но не эсэсовцы, а солдаты в какой-то странной форме, с кепками на голове. Егеря, что ли? Попытались захватить партизанскую базу. Но на островок вела всего лишь одна тропа, да и та скрывалась под водой и неглубокими болотцами. Немцы найти ее не смогли. И тогда из Постав, со старого польского аэродрома, прилетели два самолета с большими черными крестами и целый день, в несколько заходов, бомбили болото и островок.
Вот оно и загорелось, а все партизаны, говорят, погибли. Предателя потом убили подпольщики из Постав….
— И жонцу яго, таксама, — неожиданно всхлипнула старушка, — за што ж яе-то? И дзеток трох, таксама хацелi забiць… А ле ж наши местные бабы ня далi, схавалi дзяцей….
Про загадочного Вацека баба Настя ничего не слышала, равно как и про Фадея, Юрека и его отца. В здешних партизанах были не местные, а в основном из Постав, Лынтуп и Крулевщизны. Про то, чтобы власти искали какое-то обозное имущество, тоже ничего не слышала.
Узнав о нашем намерении посетить болото, старушка рассердилась не на шутку и немедля попыталась отодрать за уши сидевшего поближе Питочку. Тот едва успел увернуться.
И бабуся выдала нам следующий устрашающий рассказ.
Местный забулдыга и, по совместительству охотник, по имени Никишка рассказывал, что гнался за кабаном и тот мгновенно провалился на лугу возле болота. Но не в топь, а в гарь. По словам Никишки — аж пепел столбом встал.
— А, можа и сбрахау, — тут же присовокупила успокоившаяся уже старушка, — якiя у нас тут дзiкi? Трусы (зайцы) ёсть… Ён iх и страляу iз сваей дубальтоуки, ды на паулiтры чарнiл (дешевое вино) мяняу….
Но далее она огорчила нас и реалией.
Оказывается, в прошлом году, на окраине болота вниз провалилась и корова ее соседки. Несколько дней подряд она жалобно мычала, откуда-то из подземных глубин. То есть не утопла, а видимо попала в полностью сгоревший толстый пласт торфа. Соседка сулила Никишке несколько поллитр, чтобы тот сходил и убил корову из ружья. Невмоготу ей было слышать, как мучается ее кормилица. Тот, вроде и обещался, но, в конце концов, пойти туда побоялся, и корова, видимо, умерла сама от голода и жажды.
И надеяться, что этот Никишка нас туда проведет тоже нечего. Он не только самый первый пьяница на деревне, но и самый первый трус.
Получив такую информацию, мы, конечно, приуныли, хотя и виду не подали, хорохорясь по-прежнему.
Забегая вперед, скажу, что в то болото мы так ни тогда, ни позже и не сунулись. Провалиться в бездну без всякой опоры и мучиться, ожидая смерти от удушья, например? Нет, тут и «шмайссером» не заманишь.
Исследования же теоретические все же провели.
Вацек оказался реальным персонажем — поручик Армии Крайовой Войска Польского Вацлав Богуньский. После разгрома Польши в сентябре 1939 года бежал от немцев на Поставщину, где у него проживала родня. Но 17 сентября польскую границу перешли и советские войска, и Вацек с единомышленниками ушел в Лынтупские лесы — бороться уже с советскими оккупантами. Через десять месяцев на Поставщину (Поставы были захвачены 25 июня 1941 года) вновь пришли немцы, и Вацек начал партизанскую борьбу с ними…. В конце 1944 года, по доносу, он был взят энкаведистами, увезен в Вилейку и там его следы теряются. Скорее всего, польский поручик был осужден и расстрелян, поскольку у власти тогда отношение к солдатам армий Людовой и Крайовой было диаметрально противоположным.
Но главной была история с обозом. Будучи подростками, мы, конечно, не смогли узнать многого из тех давних событий военного лихолетья. Но позже мне пришлось вновь вернуться к этой теме. Встал этот вопрос тридцать лет спустя. История оказалась, как говорят в народе, еще та и заставила поломать над собой голову….
Как свидетельствовали мемуарная литература и некоторые архивные документы, в июне 1944 года в сторону Постав, через Маньковичский лес прошли два немецких обоза с двух разных направлений. На какой же из них было совершено нападение партизан?
Один из обозов шел со стороны Витебска….
23 июня 1944 года началась знаменитая операция «Багратион», которая была направлена на разгром немецко-фашистских войск в Белоруссии и последующее освобождение самой многострадальной республики СССР. Пятый сталинский удар застал немцев врасплох.
Генштаб вермахта ожидал масштабного наступления не в Белоруссии, а на южном участке фронта, между бассейном реки Припять и Черным морем, где и была создана сильная линия обороны. Однако главный удар советских армий был нанесен севернее. В период с 23 по 28 июня войска четырех фронтов прорвали фашистскую оборону на шести участках и окружили крупные группировки противника в районе Витебска и Бобруйска.
43-й армии генерала А.П. Белобородова удалось развить наступление на Витебск, и она вскоре соединилась с 39-й армией генерала И.И.Людникова в районе деревни Гнездиловичи на шоссе, ведущем из Витебска на запад. И здесь кольцо окружения сомкнулось. Это был первый крупный «котел» в Белоруссии, в котором оказалось пять полноценных дивизий противника. Витебск был очищен от оккупантов 26 июня. Однако освободители вступили почти в пустой город, жителей в нем осталось мало.
Окруженному под Витебском противнику был предъявлен ультиматум о безоговорочной капитуляции, который немецкие генералы отвергли. 26 июня гитлеровцы предприняли попытку вырваться из «котла» и уйти на юго-запад, но безуспешно. 27 июня окруженная группировка была ликвидирована. Враг потерял убитыми около 20 тысяч человек, а более 10 тысяч сдались в плен. Ликвидацию мелких групп противника, скрывающихся в лесах, закончили 29 июня 1944 года.
Первый обоз, оказавшийся в Маньковичском лесу, предположительно, 24 июня 1944 года, принадлежал, судя по архивным документам, 78-й гренадерской штурмовой пехотной дивизии, оборонявшей витебское направление с помощью закопанных в землю самоходных штурмовых орудий «фердинанд». Что в нем находилось неизвестно. Отсутствие достоверных сведений не позволяло мне судить об имуществе, находившемся в обозе. Двигался он по шоссе Витебск-Вильнюс и неожиданно в районе озера Воронец, где проходила мощная линия немецких укреплений, свернул в Маньковичский лес и направился в сторону Постав. Чем это было вызвано? Об этом я выскажусь несколько позже. У меня есть на этот счет своя версия.
Между тем, войска 2-го Белорусского фронта уже в ночь на 28 июня вели ожесточённые бои на улицах Могилёва. Мощные удары нашей пехоты с востока и стремительная атака танковых соединений с севера быстро решили исход сражения в пользу советских войск. В боях за город наши войска уничтожили 12 немецкую пехотную дивизию, разгромили танково-гренадерскую дивизию СС «Фельдхернхалле» и нанесли тяжёлые потери другим немецким частям. Было взято большое количество пленных. В числе пленных оказались командир 12 пехотной дивизии генерал-лейтенант Бамлер, немецкий комендант города Могилёв генерал-майор Эрдмансдорф, командир 89 пехотного полка полковник Дайтентиш и другие офицеры. Были захвачены и большие трофеи, в том числе семь железнодорожных эшелонов с различными военными грузами.
К слову сказать, операция «Багратион» завершилась окружением 30 немецких дивизий под Минском. В ее результате была полностью освобождена Белоруссия, часть Польши, Литвы, с выходом через Вислу и Неман на границу с Германией.
Командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Э. Буша Гитлер снял с должности, назначив на его место генерал-фельдмаршала В. Моделя, который считался опытнейшим мастером обороны и отступления, проводил политику «выжженной земли» и даже среди немецких генералов отличался особой жестокостью. Кстати, кончил он плохо: 18 апреля 1945-го Модель застрелился под Берлином, справедливо сочтя поражение Германии предрешенным….
Однако вернемся к нашей непосредственной теме. Второй обоз появился в Маньковичском лесу 26 июня, но принадлежал он танково-гренадерской дивизии СС «Фельдхернхалле» и двигался из Могилева через Борисов и Мядель.