Время шло. Вскоре силы мои восстановились настолько, что однажды, гуляя по деревне, я случайно задержал свой взгляд на юной дикарке. Тело её не знало ни роскошных нарядов, ни какой другой одежды, кроме узкой полоски на бёдрах. Сам я давно уже ничем не отличался от дикарей. Лохмотья мои сгорели на ритуальном костре, вместе с огнем вернувшись к богам, пославшим меня на Землю. Весь мой наряд состоял из набедренной повязки. Я настолько привык к ней, что не испытывал никакой тоски по моим былым одеждам. Каково же было моё удивление, когда, вернувшись в тот день после своих прогулок по острову, я обнаружил у себя в хижине юную дикарку, на которой задержался мой взгляд.
Дикари служили мне, не дожидаясь моих приказов. Пример Блюка помогал мне во всём. С появлением в моей хижине хозяйки я старался не бросать взгляды в сторону её соплеменниц, чтобы не усложнять себе жизнь, хотя все они, а некоторые из них даже не стесняясь своего возраста, во время прогулок ловили мои взгляды и готовы были на всё ради благосклонности к ним сошедшего с небес. Потянулись месяцы жизни среди дикарей. Свою дикарку я называл Аби . Разве мог я забыть несравненную Абигаль, лицо которой виделось мне каждую ночь. Но наступало утро и отнимало у меня драгоценное видение.
Я понимал, что таким беспечным положением обязан не своим способностям и стараниям, а стечению обстоятельств, более благоприятных, чем на острове Блюка. Мне ещё предстояло использовать эти обстоятельства в своих целях, чтобы не лишиться своего положения. Мне надо было постигать искусство политика. Но всё оказалось не так просто, и совсем не так, как на острове Блюка.
4
Чем дольше я жил среди дикарей, тем больше задумывался над словами Блюка. Наблюдение за жизнью дикарей привело меня к неожиданным выводам. Племя дикарей очень отставало в своём развитии от туземцев Блюка. Даже речь их была гораздо примитивней. Несмотря на это, я усмотрел в их жизни признаки цивилизации.
У дикарей был вождь - глава племени, следивший за порядком. У них был колдун. Чем не признак цивилизации? Налицо было две ветви власти, о которых говорил Блюк. Мне необходимо было найти своё место в этой системе, чтобы выжить. Дальнейшие события не оправдали мои надежды и нарушили все планы на будущую жизнь.
Однажды, прогуливаясь вдоль деревни в прекрасном расположении духа и размышляя о том, что мне приготовит на обед моя Аби, я оказался очевидцем жуткой сцены. Деревню со всех сторон окружал лес. На моих глазах из ближних к хижинам кустов выбралось существо - то ли зверь, то ли человек. Оно было покрыто густой коричневой шерстью с ног до головы, чем напоминало зверя. Но существо передвигалось на двух ногах, и все движения его походили на осмысленные действия человека.
Существо двигалось стремительно, несмотря на свои внушительные размеры. Оно приблизилось к хижине, схватило молодую дикарку в охапку и скрылось в кустах. Мои охранники даже не попытались воспрепятствовать этому, хотя мы находились вблизи хижины. По их лицам я видел, что они не растерялись, не испугались, словно приняли происходящее за обычное явление. Я понял, что ещё плохо знаю здешние порядки, вопросительно кивнув охранникам в сторону хижины. Те в один голос забубнили: Мамба! Мамба! - и закивали головами в знак того, что всё видели.
Ошеломлённый, я не мог думать ни о какой прогулке. Ноги сами понесли меня к хижине вождя. Жестами и угрожающими воплями я пытался рассказать ему о происшествии. Охранники присоединились ко мне и что-то быстро прорычали вождю, повторяя одно слово: Мамба! - Глядя на меня, вождь развёл руками. - Прямо как Блюк в минуту беспомощности перед моими вопросами - невольно подумал я. Рядом со мной не было Блюка. Никто ничего не мог мне объяснить.
Похоже, Мамба чувствовал себя хозяином леса. Дикари с трепетом произносили его имя, и голос их при этом звучал смиренно, без злобы и ненависти. Я уже знал, что его визиты в деревню, больше похожие на бандитские набеги, были не редкостью. Каждый раз они заканчивались одинаково - похищением жителя деревни и безропотным молчанием остальных. Вскоре его визиты участились. Я не мог понять, кто всё это вытворяет - целая стая или один и тот же тип. Не мог понять - человек это или зверь. Меня удивляло то, что никто не оказывал Мамбе сопротивления, как будто он по праву брал себе всё, что хотел. Однажды в гневе он разрушил целый ряд хижин, разогнав женщин и детей, после чего утащил в лес древнюю старуху. Мои охранники, видя всё это, только почтительно склонялись в его сторону, словно ожидая своей участи.
Я ничего не понимал. Дикари были сильными охотниками, хотя и с примитивными копьями. Они вполне могли дать отпор Мамбе и прогнать его прочь или содрать с него шкуру. Но он имел над ними необъяснимую власть, несмотря на то, что у дикарей была своя власть.
- Что бы на моём месте сделал Блюк, искушённый в политике? - терзался я вопросом: Он сумел выдолбить колоды для выборов и приучил к выборам туземцев. Но какие тут могут быть выборы? - ужаснулся я: У моих дикарей один выбор - Мамба. Вместо выборов он этой колодой разрушит всю деревню - невесело усмехнулся я своим мыслям. Незнание языка спасало меня и обрекало на вынужденное бездействие. Для политических дел я был ещё не готов так же, как дикари мои были далеки от выдалбливания колод для голосования.
В мыслях о своём будущем я словно раздвоился из-за стремления овладеть искусством Блюка. Один голос протестовал во мне:
- Опомнись! Куда ты лезешь?! Ты медик! Твоё дело - чистые руки и здоровье пациентов, а не грязные дела политиков - это был голос из моей прежней жизни, воспоминания о которой казались неуместными на этом острове.
Другой голос возвращал меня к действительности, напоминая о том, что с прошлой жизнью покончено и надо жить сегодняшним днём. Голос этот звучал всё настойчивей.
- Ты не для этого выжил - слышалось мне: Чтобы помнить о своём прошлом. Поможет оно тебе? Бери ситуацию в свои руки и не бойся их запачкать. Лучше быть живым и сытым по локти в грязи, чем ждать смерти с чистыми руками!