— Смотри, как пастью шевелит! Зараз пол пальца отхватит, вот и сбудется твой сон. На фига ты ее сюда приволок? — он сердито обернулся к Мареку.
— Чего ты так шугаешься? — удивился тот. — Словно там крокодил сидит… Да это ж, первый абориген! Посланец, можно сказать, нового мира! Поздравляю с первым контактом! — Марек еще раз тряхнул коробку, стрекоза опять не шелохнулась.
— Контактер, блин, выискался! Выкини ее в окно! Дай я сам выкину… — Илья попытался забрать коробку.
— Э-э!.. — отстранился от его рук Марек. — Ты чего такой агрессивный?!
— И, правда, чего она тебе сделала? — возмутилась Анюта и уцепилась за коробку со своей стороны. — Дайте мне… я ее своим теткам покажу!
Но «первый абориген» решил по-своему. Сухо затрещали крылья, коробку толкнуло и дернуло так, будто оттуда вылетело не насекомое, а птица. Марек испугано шарахнулся в сторону. Проследить стремительный движение стрекозы не успевал глаз. Это был не вихляющий полет бабочки или грузное прямолинейное передвижение жука. Стрекоза мелькнула туда-сюда по комнате, на краткий миг зависла над поверхностью стола и безошибочно метнулась в открытое окно. Только бумаги разлетелись по столу.
— Ну, вот! — Анюта подошла к окну и легла локтями на подоконник, будто пытаясь рассмотреть, куда именно улетела стрекоза. — Улетел наш абориген… наверное тебя испугалась, — она повернулась к Илье. — Нервный ты какой-то стал… по ночам кричишь…
— Себя вспомни! — огрызнулся тот.
— Ты чего Ильюха, стрекоз боишься? — Марек, криво ухмыляясь, смотрел на друга.
— Я боюсь? — Илья сделал презрительное лицо. — Я даже твою физиономию не боюсь ночью увидеть! Тем более стрекозу какую-то, вшивую! — он отвернулся и сделал вид, что ищет что-то в ящике письменного стола. Не объяснять же им, что это никакой не страх, а обыкновенная брезгливость, помноженная к тому же на гигантские размеры насекомого. Кто знает, что придет в ее лупоглазую голову?
Когда-то давным-давно в раннем детстве, он увидел документальный фильм про насекомых, где с большим увеличением и во всех подробностях показывали их противоестественные фасеточные глаза, суставчатые лапы, отвратительные щетинистые хоботки и жуткие жвала. Крошечные существа, многие из которых были совершенно безобидными, в один миг обернулись для него жуткими монстрами.
Вызванный фильмом детский страх с возрастом прошел, а брезгливость и отвращение, особенно к крупным насекомым, остались, даже давить их было противно. Илья искоса глянул на подругу, что, интересно, она про него подумала?
— А чего это, Анна Ивановна, ты до сих пор расслабляешься? — влез Марек. — Забыла, что у тебя наряд на кухню?
— А ты что мне, начальник? — копируя его ехидный тон, девушка лениво потянулась за расческой. — Я тебя в напоминальники не звала! И вообще… без сопливых скользко!
— Вот как работать с таким человеческим материалом? — Марек повернулся к Илье, который начал размышлять, во чтобы такое ему одеться. — А, отец? Как работать?
— Ты лучше скажи, умник, где будем воду брать? — Илья с отвращением посмотрел на свои носки и, не решившись их одеть, отложил в сторону. — Так ведь завшивеем скоро… не помыться, не постирать.
— Какая проблема? — удивился Марек. — Снега в лесу еще полно… кому надо, идет и набирает. А вообще… вон бушмены в Калахари, вообще без воды живут и ничего! Ходят в набедренных повязках из трех веревочек. Испачкалась повязка — выкинул, новую одел. А моются песком. Да, песком!
— Ань… — обратился Илья к подруге, — слышишь, что знающие люди советуют? Ты готова ходить в набедренной повязке и мыться песком?
— А-а… — во рту у девушки была заколка, и она временно шепелявила, — Фсяс!.. Не дофдетес! — она извлекла заколку изо рта и ловко прихватила ей собранные в пучок волосы. — Пусть этот знающий, сперва, песок найдет… по-моему, здесь одна глина… ну, и с себя начнет, в смысле повязки!
— Легко! — Марек с наслаждением почесал волосатую грудь. — У меня комплексов нет. Боюсь только, все женщины нашего поселения испытают культурный шок. Имейте в виду, мужской стриптиз дороже женского! А если серьезно, то на складе должна быть спецодежда.
— Точно! — подхватил Илья. — Помнишь, в прошлом году учения по ГО проводили? Я там еще был старшим дозиметристом… так нам выдавали спецуху… комбезы такие, синие. Еще кирзачи и противогазы.
— Противогазы… — задумчиво повторила за ним Анюта. Глядя в маленькое зеркальце, она поправила челку, провела языком по губам. — Господи, на кого я похожа? Вся помятая… как фантик из мусорки. Ладно, сойдет, — она поднялась с дивана, одернула свой тесный и короткий халат. — Чао, мальчики! На обед не опаздывайте.