Так. Осмотр закончен, осталось решить, где она сегодня будет спать? На столе? Жестко. Жестко даже если постелить пальто… Майя пошла рыться в шкафу и к немалой радости обнаружила в углу свернутый в рулон коврик для занятий шейпингом. Что он здесь делает? Производственную гимнастику устраивали? Странные они, эти ученые дамы. Наверняка, он принадлежал владелице чайной кружки с сердечками — девушке с сине-розовыми ногтями. А может и не ей. Как бы то ни было — спать на этом коврике можно запросто. Тоже, конечно, не перина, но Майе не привыкать. Все. С постелью более-менее разобрались. С чувством выполненного долга, девушка села в кожаное кресло, покрутилась в нем немного.
А не попить ли чаю? Посуда у Майи теперь есть. Пакетики с заваркой и печенье, остались в наследство от прежних хозяек. В стеклянном заварочном чайнике вполне можно кипятить воду. И вода есть — практически полная здоровенная бутыль на столе возле раковины. Майя уже успела узнать — это дистиллят, можно пить на здоровье. Осталось найти спиртовку, так как спирт уже найден — двухлитровая бутыль с притертой пробкой стояла в маленьком сейфе, под столом у одной из научных дам. На бутылке написано: спиритус вини, а внизу изображен череп с двумя куриными косточками.
В дверь уверенно постучали. От неожиданности, Майя отскочила от сейфа, как будто ее уличили в чем-то преступном, чуть не разбив при этом бутылку. В комнату заглянула невысокая миловидная женщина — та самая великолепная барышня из «Ауди».
— Не помешаю?
Сегодня она выглядела совсем не так шикарно: стандартный белый халат вместо брючного костюмчика, на ногах шлепанцы-вьетнамки, некогда ухоженные волосы небрежно рассыпаны по плечам. Теперь стало заметно, что ей хорошо за тридцать.
— Слушай, — бесцеремонно сказала она, — ты ведь, кажется, путешественница, судя по твоему баулу? Значит у тебя, наверняка, имеется зубная паста? Это какой-то адский ад — нечем зубы почистить.
Майя пожала плечами (тоже мне, нашла главную проблему современности), и, порывшись в сумке, извлекла тюбик с Колгейтом. Протянула женщине. Та повертела его в руках, хмыкнула и положила в карман халата.
— Что так смотришь? Верну, — и, не спрашивая разрешения, достала из пачки длинную сигарету, щелкнула зажигалкой. — Угостишься?
— Не курю, — сказала Майя.
— Здоровье бережешь? — женщина уселась в кресло, откинувшись на спинку, глубоко затянулась, сигарета в тонких пальцах подрагивала, — Наверное, надеешься выбраться отсюда? Так это зря, — ответа она не дождалась, поэтому продолжила говорить сама с собой. — Маринка со Светкой комнату поделить не могут, всем, видите ли, надо возле главного входа. Устроили там истерику… тупые суки. Послушай… э… как тебя?
— Майя.
— А я — Альбина. Так вот, Майя… знаешь, что будет дальше? Самцы уже успели устроить войнушку… а дальше будет только хуже! Все их примитивные инстинкты лезут наружу. Пройдет совсем немного времени, и нас за волосы растащат по пещерам… будем размножаться.
— Ну, зачем вы так? — Майе стало неприятно, еще одна кликуша выискалась на ее голову, — все здесь, цивилизованные люди. От бандитов, слава богу, избавились… почти.
— Совсем еще глупенькая, — усмехнулась Альбина, — какая цивилизованность? Цивилизованность осталась там же, где осталась цивилизация! Ты знаешь… я даже ребенка рожать не стала в свое время, всю жизнь пахала как проклятая, чтоб ни от кого не зависеть… только стало получаться… и что теперь? Все напрасно? Тут, вам, пожалуйста, опять за меня решают, что мне делать, картошку чистить или посуду мыть… да пропади оно пропадом!..
Майя молча слушала этот поток сознания, ведь не советов от нее ждут. Просто поговорить не с кем. Интересно, почему эта Альбина выбрала ее в качестве жилетки?
— Ладно, тебе все это не интересно, да и не одна я плачусь, — в ее лице что-то изменилось, словно, очень постаравшись, женщина взяла себя в руки, — просто настроение такое в воздухе висит. Слушай… — вдруг сменила она тему, — тебе с такой шевелюрой, отрыв от благ исчезнувшей цивилизации грозит педикулезом.
— Да, я уже думала об этом, — Майя поморщилась, от этого отвратительного слова сразу же начала зудеть кожа по всей голове, словно там уже что-то завелось.
— Ну-у… если не жалко красоты, то могу тебе кое-что предложить, — Альбина затушила сигарету прямо об столешницу, — подожди-ка… — и выскочила из комнаты.