Тридцать семь лет с того дня прошло. Но один Бог знает, сколько раз и в каких самых удивительных обстоятельствах вспоминал я два Нахимовских совета. Пригодились они мне в жизни не меньше, чем три моих компаньона, валявшихся, как и я, в японском трюме. И прежде всего хочется мне вспомнить об Уинстоне Вальтере. Только среди англо-саксов мог появиться подобный человек. К двадцати четырем годам, исколесив все страны, переехав все океаны, он насчитывал в своем послужном списке и малопочетное звание кочегара, и обогащающее великим опытом занятие меняльным делом, которое он практиковал в Голландской Индии. На двадцать пятом году Вальтер попадает в Сиеру-Неваду в разгар алмазных раскопок. С киркой в одной руке, с магазинной винтовкой в другой излазил он неприступные ущелья, работал день и ночь, думая не столько о том, как алмазы найти, сколько о том, как их от товарищей сберечь. Короче говоря, через два года он явился в Нью-Йорк, продал свои алмазы, подлечил револьверные и ножевые раны и стал подыскивать подходящее дело. Зарылся в финансовые газеты, в биржевые бюллетени, в многотомные справочники. Много интересных дел в Америке, но более всего мечтательное сердце Вальтера кольнул Панамский проект Лессепса. Это уже, говорил он себе, не жалкие 8%, 10%, здесь за год можно утроить, если не упятерить состояние. Через год Лессепс взлетел на воздух, а у Уинстона Вальтера осталось пятьдесят долларов и приятное воспоминание об обаятельных манерах гениального француза. Снова в стоптанных сапогах, снова насупив рыжие ломахтые брови, шляется он по Сан-Францискскому second street и решает пробовать счастье за океаном, на Дальнем Востоке. Однако и тут судьба бьет: на вторую неделю владивостокская полиция заподозривает его в тайной продаже опиума и добродетельному его защитнику, великобританскому консулу, остается вручить Вальтеру пособие в десять фунтов и пожелать благополучного путешествия. В раздумьи, куда бы поехать, неунывающий англичанин отправился в порт справиться об отходящих пароходах и здесь в харчевне встретился с двумя русскими молодыми людьми, в совершенстве владевшими английским языком. Один, Надеждин, был недоучившимся путейцем и бредил новой системой проложения туннелей, другой, назовем его здесь "мистер Рашэн", был братом знаменитого русского химика и открыл исключительно дешевый способ добывания динамита, испробованный им в Верхне-Тагильском горном округе. Оба молодца решали ехать в Америку, в твердой вере, что новая страна сумеет оценить их таланты. Вальтер выслушал их и на месте же согласился возвратиться в Сан-Франциско, где он хорошо знал местные условия. Уже в дороге, в трюме, была образована акционерная компания для эксплуатации проектов Надеждина и Рашэна. И так как я был готов на все и так как основной капитал был намечен в двести долларов, то, внеся золотые часы, я стал владельцем 25% акций и сразу повеселел. Оставаться мрачным не представлялось возможности. Вальтер, самый старший из нас, торжественно заявил, что если Сиера-Невада дала ему 50 000 долларов, то неодинамит и неотуннель сделают его миллионером не позже, чем через шесть месяцев.
11 августа 1884 года высадились мы в Сан-Франциско. В те времена еще не было современных примечательностей Калифорнийской столицы. По-настоящему Сан-Франциско обстроился лишь после землетрясения. А тогда, тогда помните в "Пер-Гюнте":
-- Я в Сан-Франциско золото копал,
Фиглярами кишмя кишел весь город...
И фигляры, надо вам сказать, попадались все больше опасного свойства. На языке -- юмор висельников, в карманах -- по револьверу, за голенищем -- нож. Беглые из Сибири, изгнанные из Американских Штатов, неудачники -- французы, прожектеры -- англичане, предприниматели -- голландцы, мулаты, побивающие рекорды преступности, японцы, побивающие рекорды трудолюбия. Нужна была особая варварская жестокость многочисленной, с головы до ног вооруженной полиции, чтобы удерживать в состоянии хотя бы относительного спокойствия это море авантюристов и преступников.
С первого момента оценили мы достоинства Уинстона Вальтера. У сходень парохода подошел ко мне неизвестной национальности человек и спросил, не желаю ли я что-либо продать. Я вынул часы и протянул ему. Пока он их рассматривал, подошло еще двое его приятелей, потом еще один -- и я оказался оттиснутым от главного покупателя спинами его компаньонов. В это время Вальтер спустился с парохода, острым взглядом оценил положение, нахлобучил кепку и двинулся к покупателям, тяня меня за рукав. Покупатели тоже заволновались. Главный протянул мне часы и со словами -- не подходят, золота тонкий слой, остальное -- медь, -- начал удаляться. Вальтер взял у меня часы, взвесил их, и через мгновенье прозвучал выстрел. Пуля пробила картуз убегавшего покупателя, а Вальтер с криком: "Стой или конец!", прыгнул на него и страшным ударом ноги в нижнюю часть живота поверг его на землю. Компаньоны покупателя бросились было на помощь товарищу, но, встреченные серией выстрелов, предпочли ретироваться. Уверенным жестом Вальтер стащил с ноги побитого сапог, и мои золотые часы со звоном покатились наружу. После такого эффектного окончания эпизода первого начался эпизод второй -- уже совершенно идиллический. Вальтер помог покупателю подняться, вручил ему фальшивые часы и мягко сказал:
-- Не надо нападать на местных. Теперь пойдем к Джиму и вспрыснем знакомство.
Через полчаса Вальтер, Надеждин, Рашэн, я и четверо новых знакомых сидели в задней комнате достаточно грязного кабака и горячо обсуждали возможность привлечения акционеров в наше общество.
Обсуждение продолжалось до вечера, после чего по совету Вальтера, мы отправились к некой Бетти Хьюрард, энергичной, молодой ирландке, сдававшей комнаты малоденежным приезжим. Бетти радостно приветствовала Вальтера, троекратно с ним облобызалась и обещала в этом же доме найти для нас подвал, необходимый для Рашэновских работ. Со следующего утра началась страда. Двести долларов сразу ушли на покупку реторт, материала и т. д., на уплату арендной платы за подвал и месячного взноса в пользу Бетти Хьюрард. К концу месяца мы уже начали вешать нос на квинту. Опыты Рашэна подвигались медленно, уставали мы чертовски, а новые акционеры, хоть лопни, не появлялись. Откуда взять денег на уплату аренды за следующий месяц? Я просыпался по ночам, тщетно ломал голову и слышал, как ходуном ходили соседние койки Рашэна и Надеждина. Один Вальтер оставался невозмутим и наполнял молчание ночи методическим, энергичным храпом. Не знаю, что было с нами, если бы трагический случай не положил предела и нашим работам, и самому пребыванию в Сан-Франциско. Старожилы second street по сей день помнят оглушительный взрыв 6 сентября 1884 года. Опыты Рашэна дали неожиданные результаты, подвал разметало в щепы, а в верхних этажах полопались стекла и посыпались потолки. Случилось это во время обеда, что и спасло нам жизнь. Ночь мы провели в полицейском управлении, а на утро четыре "нежелательных иностранца" под усиленным конвоем были препровождены до границы Калифорнии. Провожала нас на вокзал одна Бетти Хьюрард, принесла нам провизии на неделю, долго прижимала каждого из нас к своей пышной груди и просила не забывать и писать.