Ребята сдержанно рассмеялись. Состроив обиженную физиономию, я повернулся к Рыське. Девочка погладила по голове обиженного дяденьку. Показав обидчице язык (чем вызвал новый вал смешков), я выпалил.
— Света, нехорошо бить ниже пояса. Имея папу губернатора должен же я владеть представлением, откуда у этого дерьма, что творится в столице, растут ноги.
— И откуда? — спросил Ёж.
— Из задницы, чего вам не понятно? Ноги всех существ растут из тазовой области, правда у некоторых оттуда произрастают ещё и руки, но этот природный казус никакими мутациями не исправить.
— Тут ты прав, тяжёлый случай, ещё питекантропы заметили, что мужикам случается думать двумя головами сразу, причём решения принимает нижняя, — сказала Ольга. Парни дружно усмехнулись лёгкой подначке боевой подруги.
— Да ты что? — деланно удивился Сергей. — Солнышко, не верь старым сплетникам. Истинно говорю тебе, я — самый непокобелимый мужик.
— Да-да, — Ёж выпрастал правую руку, удлинив её на метр и добавив к той пару дополнительных костей с суставами, обнял Сергея за плечи и произнёс. — Наш лепший друг живое доказательство ошибочности Олиных суждений. Серёжа всегда думает одной головой — нижней!
— Завидуешь? — не остался в долгу «мыслитель». — А в рыло?
— Успокоились, горячие финские парни, — сказала Света, наградив задир подзатыльниками. Ручка у девушки была тяжёлая, парни моментально перестали зубоскалить, схватившись за гудящие головы. — Бер, ты базар в сторону не уводи.
— А что я? Я ничего! — сдался я. Не хватало ещё и мне заработать по кумполу. Света может, она такая, даст без разговора в зубы, работай потом на стоматолога. — Проведу короткий ликбез, если вы так просите.
И я провёл. Во первых строках пламенной речи был затронут закон о гражданстве, так-как сей продукт законотворчества был одним из главных камней преткновения вокруг которого кипели политические баталии и ломались копья. Из-за чего, спросите вы, из-за того, что несколько статеек данного документика закладывало мину под номенклатуру, а та не желала быть опоясанной поясом шахида. В законе чётко прописывались механизмы ротации чиновничьего аппарата. Экзамены, аттестации, и т. д. и т. п., в общем, жёсткая проверка профессиональной пригодности всех бюрократов на всех уровнях. Ермолов дураком не был, прекрасно понимая, что за полтора десятка лет его правления в стране успела сформироваться мощная номенклатура новой волны, большая часть которой была представлено выходцами из военных структур. Новая номенклатура быстро заняла тёплые места и превратилась в настоящий клан, как правящая верхушка коммунистической партии при Советском Союзе. А что требуется клану и правящим верхам? Правильно — постоянство и уверенность в завтрашнем дне, то бишь, неизменность и стабильность завоёванных позиций. Номенклатура крепко держится за любимые кожаные кресла в кабинетах и не допускает к ним чужих, какими бы умными и грамотными те ни были. А чем это чревато? Тем, что в обществе, в конечном итоге, возникает застой. А чем чреват застой? Историю Советского Союза все помнят?
Реформаторы во главе с Ермоловым разработали механизмы чисток и ротаций господ управленцев всех уровней и тут же получили жёсткую оппозицию в лице бывших соратников, которые привыкли к новой жизни и не желали ничего менять. Верховный правитель стукнул кулаком по столу, продавив закон. Окружающие согласились с разделением на несколько ступеней гражданства, но на описанных выше пунктах дело забуксовало. В стране образовалось три политических лагеря (хотя, там чёрт ногу сломит, сколько этих лагерей и кампусов), условно называемых консерваторами или ретроградами, реформаторами и нейтралами. Третьи привычно держались чуть в стороне от первых двух активно враждующих группировок, выжидая, кто первым из них сломает шею, чтобы плавно перетечь в лагерь победителей. Отец принадлежал к лагерю реформаторов и верил в идеи солидарного общества, строительство которого начал генерал Ермолов, но даже генералу — всесильному правителю, частенько не удавалось преодолеть вековую инерцию мышления. Ему бы ещё пять-десять лет, но не дала Станция здоровья. Дряхлеющий Лев медленно сдавал позиции, не забывая стравливать молодую поросль. Старик запустил слух о выборе преемника, легавые тут же встали в стойки, завидев добычу в главном кремлёвском кабинете. Старт политической гонке был дан на самом высшем уровне, и тут из бездны ада вылезли разумные йома. На некоторое время большинство политических противников забыло о своих разногласиях. Военные и гэбисты прилюдно помирились, побратались и выступили единым фронтом против новой угрозы. Одним из первых действий коалиции был разгон в мае месяце управления охотников.