Это сочинение, как калейдоскоп с его причудливыми узорами, изобилует как будто разными фрагментами из разных сочинений, в нём наблюдается некая «сюитность» — возможно, такова и была задумка автора. Необычно выглядит и сама структура цикла: произведение состоит из трех частей. Традиционного финала нет. Но многое указывает на то, что трио совершенно завершено. Нет никаких следов того, что Александр Порфирьевич работал над финалом. Казалось бы, интермеццо, как назвал композитор 3-ю часть, по самой сути не может быть заключительной частью. Но именно финальные черты в нем явно проглядывают. Да и трио в целом не производит впечатления незавершенности. Перед нами совершенно гармоничный трехчастный цикл, только построенный не вполне традиционно: это соединение трех небольших пьес, имеющих разную жанровую основу, но интонационно родственных.
Источником музыкального развития в подвижной, живой 1-й части становится сопоставление двух контрастных начал — песенного и танцевального. Исполненная светлой лирики 2-я часть названа «Романсом», но с русскими романсами она имеет мало общего. Она напоминает скорее западные песенные образцы. Лишь в кратком эпизоде проявляется русское народно-танцевальное начало. В заключительной части, «Интермеццо», танцевальные оживленные крайние разделы противопоставляются более медленному и плавному среднему. Каждый из трех разделов «Интермеццо» завершается одной и той же темой, предвосхищающей некоторые эпизоды «Князя Игоря», которого еще не было даже в проекте. Причем, эти фрагменты противоположны по характеру. Мягкость и свобода движения роднит тему с каватиной Владимира Игоревича, а почти частушечный оттенок юмора — с песней Скулы и Ерошки.
Судьба трио оказалась непростой. При жизни композитора оно не было ни опубликовано, ни исполнено (кроме упомянутого одного раза). Лишь в 1949 году, спустя почти 90 лет после создания, трио впервые прозвучало в исполнении Э.Гилельса, Д.Цыганова и С.Ширинского, и с большой теплотой было встречено публикой. Вскоре сочинение издали, и оно заняло определенное место в концертном репертуаре. Появились и грамзаписи. Но хочется верить, что лучшие времена для этой музыки еще впереди.
Сейчас речь пойдет о практически неизвестном широкой публике произведении Бородина. Осенью 1867 года в московских газетах появились анонсы, извещающие, что 6 ноября в Большом театре состоится премьера оперы «Богатыри». Имя автора музыки было скрыто. Интерес публики подогревали сообщения прессы, что зрители увидят комическую оперу, в которой показаны события известного скандала — «богатырский подвиг нескольких современных героев, приключившийся в каком-то ресторане в окрестностях Москвы». Но в скандал превратилась сама премьера: публика совершенно не поняла смысла происходящего на сцене и шикала, пресса разгромила спектакль, и его тут же сняли с репертуара.
Александр Порьфирьевич не сознавался ни одной живой душе, даже самым близким друзьям в том, что является автором этой провальной оперы, поэтому она вошла в список его произведений только после смерти композитора.
Текст «Богатырей» принадлежал драматургу Виктору Крылову, работавшему в основном в комическом жанре. Он первым перевел на русский язык оперетты Оффенбаха «Орфей в аду» и «Прекрасная Елена», которые до сих пор ставятся в его переводах. Неудивительно, что Крылов решил создать нечто вроде русской оперетты в духе Оффенбаха и написал пьесу — пародию на русские сказки и былины о богатырях. Крылов был хорошо знаком с композиторами «Могучей кучки» и обратился за музыкой к оперетте к Бородину — главному по русскому эпосу, хотя «Богатырской симфонии» тогда еще не было даже в проекте, так же как и «богатырских» песен композитора «Спящая княжна» и «Песня темного леса». То, что Бородин согласился, говорит о многом: мир русского эпоса был для него многоликим и вовсе не замыкался на «правильной» героике. Бородин готов был вместе с Крыловым смеяться над персонажами и подсказывал драматургу гэги — комедийные приёмы, в основе которых лежит очевидная нелепость. Его музыка к «Богатырям», которых он превратил в оперу-фарс — уникальный для русской музыки пример сатиры, который стоит в одном ряду с сатирическими пародиями Мусоргского «Классик» и «Раёк». Не случайно оперой были крайне недовольны власти, запретившие спектакль сразу после премьеры.
Действие «Богатырей» происходит в сказочном «княжестве Куруханском, что на Калдык-реке». Правителем этого княжества является князь Густомысл. Одно из действующих лиц — Длиннорукий: явный намек на московского губернатора князя Долгорукова. Богатырь Соловей Будимирович обещает Задире (обратите внимание на говорящие имена), сыну князя Густомысла, выкрасть при всем честном народе его сестру Забаву. И похищает ее во время торжественного жертвоприношения Перуну. Богатыри князя Густомысла начинают собираться в поход за похитителем (как в «Руслане и Людмиле»).