А вот вид книг в повозке и мусора горы глаза не утомляют.
Людские рассказы полны лжи. Это, наверное, оттого, что правда скучна.
Даже если человек видел всё своими глазами, всё равно он привирает, а уж если время прошло и речь о месте далёком, то тогда уж несут, что хотят. Когда же россказни на бумагу положат, тогда и не возразишь. Глупцы и невежи говорят о людях, достигших высот в каких-нибудь умениях, как если бы это были боги, но человек сведущий верить им не обязан. Послушай про то, что видел сам, и обнаружишь большую разницу.
Когда рассказчика понесло и он уже позабыл про слушателей, сразу понятно, что он заврался. Понятно это и в том случае, когда человек сам сомневается в правдивости истории — хмыкает и утверждает, что просто передаёт то, что ему люди рассказали. И получается, что не он лжец, а другие.
Иная ложь опасна: рассказ ведётся уверенно, но кое-какие подробности опущены, где-то человек вроде бы не совсем уверен, но концы с концами всё равно сходятся у него на славу.
Люди снисходительны, когда человек подвирает, чтобы превознести себя.
Когда все остальные с таким удовольствием слушают небылицы, а сам ты не решаешься положить конец россказням и сказать «не может такого быть!», тогда и тебя самого запишут в свидетели, и ложь превратится в истину.
В общем, лжи в этом мире много. Самое лучшее — сделать вид, что чудеса — дело обычное.
А что уж там несут люди простые — диву даёшься. Но человек благородный удивительного вам не расскажет.
В то же время замечу, что следует верить в чудеса, сотворённые буддами и богами, а также теми, в ком они воплотились.
Нельзя верить небылицам, что люди рассказывают, но говорить им «немыслимо» — проку нет. В общем, так: делай вид, что веришь, а о своих сомнениях помалкивай и над лгуном в открытую не потешайся.
Сбиваются вместе — словно муравьи, спешат на восток и запад, бегут на север и юг… Высокие и низкие, старые и молодые… Им есть куда идти, им есть куда возвращаться. Ложатся спать вечером, встают утром.
Так чем они занимают себя? Желания не оставляют их: желание жить и желание богатеть. Напитывая тело, чего ожидают они? Придёт время — придут старость и смерть. Сей час близок, его наступления не отсрочишь. Ждать его и предаваться радостям? Человек заблудший не страшится его — гонится за славой и выгодой, не думает о том, что ждёт его за поворотом. Человек же глупый предаётся печали, ибо желает жизни вечной и не ведает, что ничто не вечно.
Не могу понять человека, который жалуется на скуку. Наоборот — как хорошо, когда пребываешь в одиночестве — не с кем поговорить и нечего делать.
Когда живёшь в миру, сердце с лёгкостью поддаётся соблазнам; когда тебя окружают люди, говоришь и слушаешь в расчёте на них, душа твоя не принадлежит тебе. Смеёшься вместе с ними, ссоришься, временами злишься, временами радуешься. Ничего постоянного. Занят подсчётами, то найдёшь, то потеряешь. Опутанный заблуждениями, опьяняешь себя, и тогда являются сны. Спешить, бежать и забывать про душу — все люди таковы.
Даже если не успел познать Путь, отдались от мира и погрузи тело в покой, забудь про дела и утишь своё сердце. Вот это и называют счастьем. В «Великом созерцании» говорится: «Порви с ежедневностью, людьми, искусствами и учением».
«Великое созерцание» («Мака сикан», кит. «Мокэ чжигуань») — основополагающий текст буддийской школы Тэндай, датируется VII веком.
Когда множество людей собирается в богатом и известном доме по случаю печальному или же радостному, бродячему монаху не следует являться туда и проситься войти. Что бы ни случилось, монах не должен мешаться с людьми.
В этом мире есть много о чём посудачить, но странно мне, когда человек сторонний суёт свой нос в чужие дела, вступает в разговоры, слушает, выведывает. В особенности неприятно узнать о бродячем монахе, которому случилось очутиться возле какого-то селения, и он приступает к расспросам, как будто бы ему есть дело до случившегося, а потом разносит сплетни сам, да в таких подробностях, что только диву даёшься.
Тоже неприятно: как только появляется какая-нибудь модная новинка, люди тут же начинают судачить о ней и превозносить. Приятен человек, который не знает про неё до тех пор, пока она не состарилась.
Вот к компании присоединился новый человек, а другие начинают поминать о том и о тех, что известно только им, говорят намёками, обмениваются понимающими взглядами и смешками, так что новичку приходится только догадываться, о чём это они говорят. Так поступают только люди самодовольные и невоспитанные.