Я удивительно отчетливо помню тот октябрьский день, когда в почтовом ящике обнаружилось извещение на бандероль из Москвы. Поскольку право получения посылок на несовершеннолетних не распространялось, я стал с нетерпением дожидаться родителей, а сам продолжил предаваться другому своему хобби (ставшему впоследствии моей профессией) – химии. Жестяная литровая банка из под кофе, заполненная до половины чайным листом, стояла на раскаленной докрасна электроплитке, а из нее по трубочкам, составленным из пустых стержней от авторучек, возгонялся белый дым и оседал длинными волокнистыми кристаллами в специально отведенной для этого склянке. Когда достаточное для опытов количество кофеина было собрано, я разобрал прибор, поставил банку на пол, убрал плитку в кладовку, а по возвращению в комнату-лабораторию обнаружил нечто страшное. Раскаленная банка, так непродуманно оставленная на полу, проплавила в любимом мамином паласе зловещее черное кольцо, и это было событием, способным омрачить всю радость предвкушения заветного звездного атласа. Стремительно перебрав в уме возможные варианты устранения сей проблемы, я не нашел ничего лучшего, как аккуратно залить выжженный канал клеем «Момент», который подходил своим желтоватым цветом под гамму паласа. И, надо сказать, на первое время это помогло, однако, я не мог предугадать всей гнусности клея, который впоследствии начал окисляться на воздухе, и с каждым днем его кольцо становилось все темнее и темнее, пока через неделю оно снова ни засияло во всем своем великолепии. Одним днем, пока родителей не было дома, пришлось устраивать целую перестановку в своей комнате, чтобы перевернуть ковер так, чтобы сориентировать «место преступления» точно под аквариум, куда заглядывали лишь только тогда, когда требовалось сменить в нем воду. Но именно благодаря этим злоключениям атлас Бечваржа остался навсегда в моей памяти, а я позднее подметил очень важную для наблюдателя деталь: для увеличения качества и количества наблюдений туманных объектов не всегда стоит безотчетно стремиться к увеличению диаметра телескопа.
Атлас представлял собой 32 карты формата А4, охватывающие весь небосвод со звездами вплоть до восьмой величины. И это, конечно, был прорыв, это был совершенно иной уровень в сравнении с тем, что до той поры мне удалось повидать. К великому разочарованию, на дворе стояла пасмурная осень со всеми своими «прелестями» и полным отсутствием ясных ночей. Поэтому заунывные вечера я посвятил раскрашиванию карандашами объектов на картах атласа, в результате чего он обрел новый вид: рассеянные скопления засияли голубым, планетарные туманности – зеленым, а галактики оделись в красное. Впоследствии, с некоторым удивлением для себя отметил, что многие любители астрономии предпочитали ту же цветовую гамму, что использовал я. К слову, вторая версия знаменитого планетария Cartes du Ciel раскрашена аналогично.
Помимо прочего, к атласу прилагался перечень дип-скай объектов, сгруппированных по типам, да не какой-нибудь убогий, состоящий из пары десятков скоплений и нескольких туманностей с галактиками, а весьма солидный, с избытком покрывавший возможности моего тогдашнего 60-мм рефрактора – одних шаровых скоплений там было больше полутора сотен, а таблицы с галактиками занимали более 20 листов! Что и сказать – счастью моему не было предела.
Когда выдалась одна из первых ясных ночей, при помощи новых карт я по звездным цепочкам отыскал ярчайшую пару галактик в Большой Медведице, которая и произвела на меня неизгладимое впечатление. Во-первых, это были «настоящие» объекты глубокого космоса, недоступные невооруженному глазу и обычным смертным – в отличие от тех, что я наблюдал до той поры. Туманности Андромеды и Ориона, Ясли, Гиады и Плеяды и даже шаровое скопление в Геркулесе можно было увидеть темной безлунной ночью. М81 седьмой звездной величины лежит вне пределов чувствительности человеческого глаза. Во-вторых, и это самое главное, картина этой пары галактик, находящихся в одном поле зрения, и ее смысловое наполнение были выше всех моих ожиданий.
Галактики NGC 3077, М81 и М82 (снизу вверх).
(Ширина кадра 100’)
Даже «очковый» телескоп позволил рассмотреть М81 как овальное пятнышко с более яркой сердцевиной, а М82 – словно в противоположность соседке – вытянутой полоской. Было заметно, что неправильная галактика, хоть и более слабая, обнаруживается ничуть не хуже спиральной, а в чем-то даже лучше – вот один из самых ярких примеров в разнице поверхностных яркостей. Воспитанный на книгах Зигеля, я знал, что М82 является необычной, «взрывной» галактикой, сам же взрыв состоялся несколько миллионов лет назад. Но что такое миллион лет с точки зрения Вселенной? Это не что иное, как один день для человека, находящегося в расцвете сил, а то, что Космос сейчас пребывает именно в таком состоянии, я практически уверен.