Любые рассуждения человека "со стороны" о тонкостях работы разведчиканелегала для посвященного за версту будут отдавать наивностью - как бы автор ни надувал щеки, не "вживался в роль", сколько б литературы ни перелопатил, какой бы фантазией ни обладал. Непрофессионала (в любой области знаний и деятельности) всегда выдает незнание профессиональных мелочей, но коль нелегальная разведка часть нашего планетарного мироустройства, и от качества ее работы опосредованно, но весьма ощутимо зависит существование государства, то, ста ло быть, хочется знать о ней немного больше кроме того, что она существует. Рассказать о ней лучше, чем бывший нелегал, никто и никогда не сумеет. Поль Бурже говорил, что "самый простой анекдот искажается даже в самых правдивых устах". Что уж тут говорить о разведке, если писать о ней возьмутся посторонние. Пример тому интервью Ю.И. Дроздова, напечатанное в журнале "Профиль", где журналисткой был столь изящно применен "творческий подход", что в результате ветеран-разведчик выглядит эдаким щебетуном, которому наконец-то дозволили высказаться, и по ходу беседы - по секрету всему свету - выдает государственные тайны. Вспомнишь поневоле Михайлу Ломоносова и слова его о профессоре Шлецере!
Юрий Иванович, взявшись за этот нелегкий труд, опять-таки вынужден сделать оговорку: "Всего о работе разведки сказать никогда нельзя". Ну, всего нельзя, это понятно, но где же та незримая разрешительная черта, до которой приподнять завесу все же хотя бы допустимо? На разной высоте увидели ее Аркадий Шевченко ("Разрыв с Москвой"), Владимир, Резун-Суворов ("Аквариум"), Олег Калугин ("Первое управление", "Прощай, Лубянка").
Первые два - откровенные изменники Родины, третьего называют предателем бывшие соратники, но сам он факт предательства отрицает. Генерал-майор СВР (Службы внешней разведки) в отставке Борис Соломатин признает нанесение ущерба национальной безопасности России публикацией последней книги Калугина и считает, что "написать такую книгу - это никакая не смелость, а точный расчет на безнаказанность, на бессилие Российского государства защитить свои интересы". Поневоле задумаешься над такой оценкой сегодняшних возможностей государства Российского!..
В книге Ю.И. Дроздова есть глава "Предатели: каждый решает сам - быть им или не быть". Не случайно в ней одна страница уделена О.Калугину. Как и генерал Соломатин, генерал Дроздов опирается лишь на факты, заканчивая главу весьма прозрачной фразой: "Как это называть - ответьте сами". Казалось бы, ясно и так: Калугин - предатель. Но ни Дроздов, ни Соломатин, ни руководитель пресс-бюро Ю.Г.Кобаладзе (на прямой вопрос о Калугине) таких слов не выговаривают. Наверное, здесь имеет место быть ряд причин: нет официального приговора, роль прокурора не подходит всем троим и, наконец, приверженность к особой терминологии разведчиков, когда в деликатной форме повествования между строк бывает сказано гораздо больше, чем если бы отвечающий на вопрос взялся рубить "правду-матку". Некоторые страницы записок генерала Дроздова следует читать, помятуя это правило.
В августе 1995 года, с подачи корреспондента "Известий" в Бонне, закрутилась "собачья свадьба" и вокруг имени генерала Дроздова. "Российский шпион, зарегистрированный под агентурным номером "Д-104" и завербованный еще в 1974 году, по-прежнему занимает высокое положение в немецкой разведке и снабжает Москву ценными сведениями", - так захватывающе начиналась статья. Автор ее, в угоду сенсации, "чуть-чуть" перефразировал строчки из германского журнала "Фокус", вышедшего в свет четырьмя днями раньше. Там значилось: "Бывший генерал КГБ Юрий Дроздов признает: "Наш ценный агент в Федеральной разведывательной службе до сих пор не разоблачен". Разница существенная! Правда, немцам тоже для чего-то понадобилась сенсационность: открыто изданные мемуары бывшего разведчика они назвали "брошюрой для внутреннего пользования". Стоить заметить, что опус немецкого журналиста читается с большей признательностью к автору, чего не скажешь про "своих". Вербовка агента "Д-104" - остроумнейшая комбинация, которой советская разведка по праву может гордиться. На всякий случай я поинтересовался у Дроздова:
- В БНД не успокоились, ищут "Д-104"?
- Ищут.
- А вдруг найдут?
- Это невозможно.
Одной из самых интригующих глав можно считать, главу "Агенты влияния и последствия развала СССР". Об агентах влияния говорил на закрытом заседании Верховного Совета СССР 17 июня 1991 года председатель КГБ СССР В.А. Крючков. Многим памятна шумиха в демократической прессе по поводу агентов влияния (этому термину неизменно придавалось ироническое звучание!) после публикации в "Правде" (1992 г.) статьи В.А. Крючкова "Посол беды", где он, в частности, объявил агентом влияния США А.Н. Яковлева. Во время одной из случайных встреч с Владимиром Александровичем я спросил его, может ли он доказать, что Яковлев агент влияния США. Он ответил буквально следующее: "Об этом будет сказано в нужное время и в нужном месте". В "нужное место" (Прокуратуру Российской Федерации) Ю.И. Дроздова и пригласили по делу А.Н. Яковлева. Забегая вперед, скажем, что перед следователем непотопляемый академик от политики оказался "чист" (то-то было восторгу в средствах массовой информации), ибо... принадлежность к агентуре влияния фактически недоказуема. Не утратил он доверия и у президента. На память приходит контрастный и показательный в историческом смысле диалог между героем Отечественной войны 1812 года Ф.И. Глинкой и императором Николаем I:
- Государь, меня оклеветали!
- Глинка, я знаю, что ты совершенно чист, но тебе надобно окончательно очиститься.
Агент влияния (термин придуман в недрах ЦРУ, а вовсе не "краснокоричневыми") - это человек, исповедующий ценности и идеологию противной стороны и насаждающий ее у себя дома всеми возможными способами, работает не за деньги, а за идею. Впрочем, поощрить его для более крепкой привязки есть десятки возможностей: всякого рода премии, присвоение международных званий, приглашение к участию в престижных международных семинарах и симпозиумах, издание книг за рубежом и мощная их реклама, заурядная лесть - в том числе и "сильных мира ceгo"... Государственный деятель высокого полета и огромного влияния может быть агентом влияния чужой страны как сознательно, так и сам того не подозревая, воспринимая дарованные ему жизненные блага и почести не как "подкормку" чужих спецслужб, а как международное признание своей величины или гениальности. "Почести меняют нравы, однако редко в лучшую сторону", - писал еще Плутарх 18 столетий тому назад.