Для начала, надо было прикинуть к носу, что мы поимели с этого гуся — Дугласа, помимо лишних вопросов. И откуда он вообще взялся. Логика и Капитан Очевидность на этот вопрос отвечали легко: из Америки. Дальше было сложнее, конечно, но в общих чертах получалось, что самолет, который вез менять советское золото на импортное оружие, технику и прочий лярд-комбижир, промазал мимо Аляски, зато попал в красную скалу. Как так вышло — значения не имело. Второй вопрос — по поводу груза. Пытаясь по памяти восстановить количество увиденных ящиков, я сбился на десятом. Идти пересчитывать не захотел. Во-первых, точная цифра вряд ли на что-то повлияла бы, а во-вторых реалист продолжал плясать, откалывая зажигательные коленца. В пару к нему не хотелось. Допустим, ящиков пятнадцать. Ну, например. В том, что я вскрыл, лежало двенадцать слитков. На время забудем высшее гуманитарское образование, перемножим — и получим сто восемьдесят кусков золота. И если каждый из них, тоже например, будет весить 12 кило, то весу в грузе — две тонны сто шестьдесят кило. Не считая мешка с самородками и тары.
Внутренний скептик заголосил, как баба-плакальщица, тонко, с подвываниями. И ни одного цензурного слова, что характерно. Реалист оборвал танец и замер в стойке Фредди Меркьюри. Я глубоко вздохнул.
Так. Чтобы достичь цели, надо понять, каким маршрутом к ней идти, и какие ресурсы понадобятся на пути. Бывает, что в процессе инвентаризации ресурсов цель признается недостижимой. Продолжаем прикидывать. Цель — хомячья, утащить отсюда все добро. Из ресурсов — меньше недели времени и немного здоровья. Достал из внутреннего кармана «горки» листок с картой, полученный от Самвела, кажется, в прошлой жизни. Начал было считать - и распереживался, что нет того прибора с колесиком, мечты туриста-походника, который точно помогал рассчитать даже самый извилистый маршрут. Как его? Блидометр? Шмаромер? Не то. А! Курвиметр! Вот его-то и не было как раз. Поднял хвоинку лиственницы, невесть как поднятую сюда ветром, и начал считать ей. До бурого балагана, как окрестил мою избушку шаман, отсюда шесть километров. Из них по горам — четыре с половиной. Предположим, я смогу переть на горбу полцентнера за раз. Сюда я шел часа два. Отсюда буду идти, ну, положим, три. Итого дорога пять часов. Это значит, что без сна и еды я перетащу все к себе в избушку всего-то за девять дней! Если считать по три ходки туда-обратно в день — выходит две недели.
А самолетик тут лежал лет восемьдесят — и пусть дальше лежит! Нет, я полностью согласен с незабвенным Сергеем Олеговичем из «Национальной охоты» - бросать мясо глупо. Но если посмотреть на ситуацию под другим углом? Под юридическим? И я даже обернулся в поисках правоведа. Но посреди тундры их был дефицит. Всегда в принципе, и конкретно сейчас тоже. Почти на самой верхушке лиственницы глядя на меня сидел рябчик, но на бакалавра юриспруденции он никак не тянул. Опять придется самому.
Так, представим гипотетически, что всю эту роскошь я прибрал. Чтобы привезти ее в поселок нужен корабль. Самвелова казанка не захватит. Частями возить — палиться лишний раз. Тут я прикинул, сколько может стоить слиток, при цене за грамм, допустим, в пять тысяч. Получилось 60 миллионов. Я два раза проверял расчет. Не удержался и перемножил на все количество. Выходило почти 11 миллиардов. Рябчик улетел, а я посмотрел ему вслед очень подозрительно. Нет, избежать особо крупного размера не получится никак. А тут еще так удачно пулеметы эти — просто мечта полицейского… Так что золото будет лежать тут, пока я не придумаю, как его правильно пристроить. С собой захвачу только мешок с кисетами, и то не весь, наверное. Да, это решение было трудным. Особенно по отношению к тем двоим - один плачет, второй пляшет.
Сперва надо было экипаж похоронить. На стеллажах внизу нашел два рулона брезента. Снаружи совсем труха, но внутри удалось выкроить пару крепких квадратов. На них сложил и вынес останки с борта на солнце. Документов не было ни у одного. Из находок, способных хоть что-то прояснить — у одного трофейная бритва, на ручке нацарапано Смирнов, у другого из перчатки-краги выпал фрагмент фотографии. На ней была темноволосая девушка с грудным ребенком на руках. На обороте еле заметная надпись «аше», причем мест, где полагалось находиться началу и концу, не было. Так что Сашенька, Машенька, Наташенька — не понять. Оба квадрата сложил углами вверх, обвязал покрепче и повесил на шею вроде хомута. Спустился со стены - это оказалось сложнее и дольше, чем подниматься. Прошелся вдоль речки, и на одной из очередных петель подобрал красивое место на берегу — солнце по утрам ложилось на пригорок, под которым на повороте журчала-переливалась вода. Тут выкопал ямы, сложил останки, заровнял землей, положив сверху по плоскому камню со звездами, нарисованными химическим карандашом, найденным в одном из планшетов. Ни документов, ни карт не было и там. Разровнял землю, вернул на место мох.