– Нам нужен аранен, срочно, – я в отчаянье трясла Гимли. – Где он? Что ты знаешь? Говори, мохнатый рыжий коврик. – Гном обреченно мотал головой, храня стоическое молчание. – Если мы выиграем эти игры, нас отпустят, слушай, тебе и надо-то всего продержаться дольше всех на баране. Я договорюсь с бараном, он нам подыграет, – не краснея, вовсю врала я.
– Мы проиграем, Эльфи, – гном был близок к выдаче своей тайны. – Эльф выступит за королеву. Он теперь в её личной охране, я сам видел.
– Понятно, аранен отпадает, тогда стрелять буду я.
– Ты не умеешь.
– Ну, один раз я попала.
– Один раз не считаемся, мы продуемся, не успев перейти ко второму заданию.
– Тогда тебе ничего не грозит, – я уже твердо приняла решение, и отступать не в моих правилах. Сидя на кучах золота, мы выработали общую тактику.
Прибывающие гости добавили нам работы, но я уже не замечала её тяжести. В сердце жила жажда мести. Мести за угнетенных бедных жителей острова, моих подруг, надрывающихся без выходных над полами, за бригадира, робко заступающегося за нас, за поваров, тайно сующих нам лишнюю булочку в карман, в конце концов, за Гимли, умирающего среди золотых россыпей сокровищницы. Единственно о ком я не думала, так это об эльфе, с ним мне предстояло встретиться на поле состязаний. Холодно просчитав свои шансы против него, я, наконец, исполнилась чисто эльфийской презрительности к непреодолимому препятствию. Думаю, мой отец был бы доволен.
– Ты разминайся здесь, немного, – я растирала затекшие ноги гнома. Вот это поможет тебе. Протянув ему тайно сорванные на заднем дворе два здоровых репейника, я объяснила, как следует держаться за них.
– Мы проиграем. – Похоже, Гимли зациклило на одном. – Ты не сможешь.
– Послушай Гимли. – Я серьезно взяла его за руку. – Может я и не попаду в мишень, но я точно знаю, что одну стрелу, все-таки положу точно – промеж черных глаз. Ты скажешь моим родным, что, прожив совершенно неправильную жизнь, я все-таки хоть что-то сделала, как надо.
– Я не смогу сделать этого, Эльфи. Я погибну прежде, чем хоть один волосок выпадет из твоей прически.
Всхлипнув от избытка чувств, мы замолчали.
– Ставок больше нет, – звучно выкрикнул изящный глашатай.
Правители соседних островов неприязненно переглянулись, когда, подойдя к столу, я положила на красное сукно кольцо короля Дарина.
– Я ставлю кольцо подземных жителей, с их силой и знанием.
Тихий ропот побежал по рядам.
– Ставка принята, – видя, как кивнула королева, распорядитель сгреб кольцо.
Отведя меня в сторону, один из лакеев поинтересовался, как я буду выступать – сама или с заместителем.
Весь вечер мы с гномом, писали завещания.
– Ты думаешь, кто-то будет их читать, – Гимли примеривал к рукам подушечки репейников.
– Нет, конечно, но так положено, – я, подражая эльфу, выбирала стрелы, придирчиво сравнивая их стройность. Завтра твои стрелы мне помогут, светлая королева Лориейна, я буду достойна их.
– Ты главное сосредоточься. Не торопись, – новоявленный тренер старался во всем мне помочь. – Лук это продолжение твоей руки, а стрелы это мысли. И если ты не утратишь внутренней собранности, то может, что и получится. – Гимли упрямо прикрывал мою спину.
Первое испытание.
Заняв свое место, я оглянулась на ряд лучников, аранена не было видно. Как летние дни пролетали легкие стрелы, каждый раз попадая точно в цель, я представляла себе то серую свистящую Заю, то лопнувшего волколака, то горбатого орка. Похоже, я перебила бы всех своих недругов, но испытание кончилось.
– Я первая, слышишь, первая! – в радостном волнении кричала я встревоженному Гимли, когда, принеся мишени, строгие судья сравнили их. Все сверкающие белым оперением лориенские стрелы кучно топорщились в центре.
Передав отстрелянные стрелы, распорядитель поздравил нас с первой победой и пожелал удачи в главном состязании.
Гимли заботливо, как оруженосец, принял стрелы, и глухо заворчав, смачно сплюнул.
– Ты что делаешь, это неприлично, – я, начав отчитывать друга, обернулась. К нам шел эльф . Спокойно глянув в нашу сторону, он, прищурясь посмотрел на мишень.
– Посторонним покинуть поле!
– Иди, Гимли, я справлюсь, – беря три стрелы, заметила, как дрожали его руки. Но, боясь вывести меня из равновесия, гном послушно отошел к болельщикам.
Холодно глянув друг на друга, мы с эльфом подняли луки. Лориенские стрелы сверкнув растаяли в потоке воздуха. Вздох пронесся по трибунам – ничья.
Второй выстрел.
Он тоже ничего не изменил. Надо было, что то делать.
Полная отрешенность и сосредоточенность. Видя, как он последний раз сгибает лук, я незаметно наступила эльфу на ногу, так на всякий случай. Он вздрогнул и стрела сорвавшись ушла мимо.
– Эльфи. Что ты делаешь? – Как будто очнувшись, уставился на меня аранен.
– На данный момент – обыгрываю тебя, – следя как точно входит стрела в центр мишени, безразлично проговорила я.
– Солнечная, ты умница. Я знал. Я верил, я молился. Ты, ты совершенство.– Гимли и плакал и смеялся, обнимая меня и щекочя бородой. Я, наконец-то выйдя из холодного ступора, тоже смеялась и плакала, скакала по полю, размахивала луком и кричала в небо.
– Мы выиграли! Мы выиграли!
– Похоже, я недооценила тебя, эльфийка, – королева внимательно посмотрела на меня. На следующее испытание ты должна поставить еще одну ставку, есть ли у тебя еще что-то.
В полном молчании я положила на стол кольцо Байрака. Назгульское кольцо бесстрашия и неутомимости в бою.
– Ставка принята, – ядовито улыбнулась черноглазая ведьма.
– Гимли, ты не переживай, усидишь. – Я спешно готовила клеевой раствор из крыльев летучих мышей, главное, когда выиграешь, подъезжай ко мне. Я незаметно тебя срежу с его шкуры и про репейник не забудь, клей схватится только на второй минуте.
– А если не схватится?
– Тогда переходим к первому плану. Лук у меня с собой.
Громкие крики восторженно приветствовали гнома, как влитого сидящего на диком баране, даже когда последний начинал кататься по земле, гном упорно сидел и только кряхтя отпускал крепкие словечки по адресу ненормальной эльфийки. Позже о его подвиге сложили поэму. Другие участники сыпались как горох направо и налево, дольше всех сидел представитель королевы, обхватив ногами бока барана, он, казалось, сроднился с ним, но вот, взбрыкнув, и этот упрямец освободился. Гимли сделал круг почета, по утоптанной дорожке и, подъехав к королевской ложе, учтиво поклонился. Королева позеленела от злости. И когда он получал наше кольцо обратно, она подозрительно косилась на несколько срезанных лоскутов, висящих на его штанах. Торопливость враг аккуратности.
Теперь, став фаворитами игр, мы наслаждались заслуженным отдыхом.
– Солнечная, а у нас есть еще ставки, – гном завистливо смотрел на кольцо Дарина. – Я слышал, что в последнем состязании играет сама королева. Только самая достойная ставка даст право на дуэль с ней.
– В этом состязании кто-то потеряет все, – я задумчиво глядела в окно . – Какую игру предложит эта бестия?
– У нас ведь есть ставка? Правда? – Гимли буквально клинило на этом,
– Можно сказать, у меня есть еще два джокера в рукаве, – успокоила я.
Островок Орхов, графство Валли, побережье костей – сыпались ставки, каждый господин своего края, замирая от ужаса, ставил на кон своё владение. Перекрывая, их ставки, королева величественным жестом кинула на стол унизанное брильянтами толстое кольцо
– Остров Солеа, – громко произнесла она. – Моя ставка самая крупная, и игру выбираю я.
Эхом отозвались в расписном потолке её гордые слова.
Как всегда последней подошла я, положив на сукно главную свою драгоценность, рубиновое кольцо тяжелого красного золота,
– Мордор. Я ставлю Мордор.
Стук отпавших челюстей по столу, заглушил крик удивления.
– Выбирай игру, эльфийка, тьфу, повелительница Мордора, – теряя всю величественность, простонала королева.
– Желуди, – это была единственная игра, в которую я научилась выигрывать, еще тогда, в гостях у милых оборотней.