Выбрать главу

30.Пытка парамотором.

- А ты хочешь полетать на парамоторе?

Сколько раз мне задавали этот вопрос? И всякий раз что-нибудь мешало. То времени не было, то очередь не доходила, то вообще даже думать о полетах не хотелось из-за навалившихся проблем.

На этот раз мы вывезли на обкатку новый Simonini. Первым улетает опытный Эмилио. Я же занят тем, что делаю фото. Для себя, для друзей... Минут через 30 мы опять раскладываем параплан на площадке в пригороде Мадрида. Я получаю предполетный инструктаж.

- Главное -, говорят, - После того, как поднимешь крыло, откинуться назад, давая упор мотору и полный газ. На взлетном режиме идешь до безопасной высоты и только там можешь усесться поудобнее.

Крыло новое. Windtech Serak. Я его пока только в полете несколько раз видел. И рама с мотором в 40 с лишним кг весом.

Надеваю подвесную систему и запускаю мотор для новых ощущений. Делаю прогазовку, получая мягкие толчки в спину. Ну, ладно, пора!

Цепляем купол, делаем фото пока я еще живой и я тяну лямки, предварительно запустив мотор.С небольшим встречным ветром крыло быстро вылетает над головой,даю газ и мотор захлебывается и глохнет. Так повторяется несколько раз.

Причина оказывается в том, что я по привычке сильно наклоняюсь вперед и приемная трубка в бензобаке засасывает воздух. Доливать я не желаю, чтобы не было тяжелее, да и добавлять-то нечего. Не летать ехали,а облетывать. Поэтому я быстро перестраиваю способ старта: тяну лямки поднятыми вперед-вверх руками и, как только параплан взлетает, даю полный газ, упершись спиной в раму, готовый бежать до тех пор пока не взлечу.

28 лошадей (как принято упоминать в паражурналах "по данным производителя") , взревев, опрокидывают меня почти на спину. Ноги отрываются от земли. Крутящий момент закидывает меня в правый нижний угол подвески. Крыло кренится вправо и я не могу компенсировать этот крен,потому что левая планка моторамы не дает опустить руку. Все художественные остроты,необходимые для произнесения в этот момент, застревают в горле,потому что я слышу как винт начинает что-то задевать.

Успеваю ухватить непонимающий взгляд специалиста и резко сбрасываю газ. Ух! Хорошо что здесь обрыв метра в два, а то соприкоснулся бы с планетой при клевке. И я опять, но уже плавно, давлю на гашетку. И элегантным правым креном, по восходящей, набираю метров сто. На этой высоте убираю газ и переползаю в центр седушки.

Ну, вот! И управляется крыло, и вообще приятно. Чай в первый раз на таком самолете лечу. Добавляю газ и зад опять скользит вправо. Ну на какие жопы, черт побери, рассчитаны эти сиденья!

Прилетаю обратно и прохожу над стартом на высоте 5 м для фото. Вижу поднятый большой палец. Все в порядке. Еще пару раз пролетаю горизонтально по длинному полю рядом, чтобы найти режим горизонтального полета. Все-таки, Simonini для меня, пожалуй, слишком сильный. С винтом 1,25 м я лечу горизонтально всего на треть хода ручки аклселератора. При разгоне мотора на всю мощь я опять оказываюсь в том же правом крене с невероятным набором высоты.

Настрадавшись и набалдевшись я, через целых 12 минут,решаю идти на посадку. На земле мне рассказали, что в момент старта я недовывел крыло и так опрокинулся назад, что стропы, переломившись через ограничительное кольцо рамы, его деформировали и кольцо достало до винта.

При этом я вертикально поднимался вверх,т.к. крыло не успевало догнать меня.

Так я стал парамотопланеристом. Или мотопарапланеристом. Ну,в общем, мужчина в расцвете лет. И пальцем на кнопку на животе. Ж-ж-ж!

31.Бедное животное.

Однажды в столице, в отдел паспортного контроля, зашел иностранец, приехавший в страну нелегально, и попросил выдать ему документы на ту фамилию, которую он называет. Озадаченные стражи порядка,почесали в затылке и попросили ...

А может быть все было наоборот: "Погода была прекрасная, принцесса была ужасная..."

Участились в последнее время случаи попадания в местную тюрягу наших соплеменников. И при выходе все, как один, говорят, что попали туда ну просто так. Ни за что. Да что это такое делается в демократическом королевстве? Где права человека в стране, председательствующей в европарламенте?

Надо бы проверить. Тем более, что в отличие от всех святых, я по-серьезному нарушил местное законодательство, забыв покинуть территорию, получив на это предписание.

Захожу и показываю себя. У бюрократа глаза по чайнику:

- Вас же могут депортировать из страны!

Делаю вид, что не понимаю о чем идет речь, потому что твердо знаю о невозможности этого вида путешествия. Нет у меня никаких документов, удостоверяющих наличие страны, желающей обзавестись новым жителем. А то, что есть, всего лишь копия, сделанная (спасибо авторам программы) в Photoshop. Дважды отксеренная, она давно уже превратилась во что-то, отдаленно напоминающее документ. И лишь по отсутствию оного цена этой бумаги несколько выше номинала.

Служащий проявляет максимум сдержанности и гуманизма. Выдает мне талончик, призывающий меня прийти в это заведение через месяц. Что-то вроде того, что иди и не просто иди... Ровно через месяц, предупредив всех своих корреспондентов, что на пару месяцев могу исчезнуть, я заявляюсь на охраняемую территорию. В глазах служащего, кроме гуманизма появляется откровенное сожаление:

- Подождите, вам нужно поговорить с офицером полиции.

Жду почти два с половиной часа, ловя на себе непонимающие взгляды. Подходит, весь в гражданском, но с до боли знакомой ментовской вывеской, вежливо дотрагивается до рукава:

- Пройдемте со мной.

Из-под куртки оттопыривается плохо спрятанная дубинка. Выходим на улицу. Приглашают сесть в машину, где уже сидит взъерошенный запуганный негр, одетый a la Karden и увешанный золотыми цепями. Привозят в Комиссариат. Передают в руки другим блюстителям законности. Те отправляют нас подождать в зале ожидания, где сидят пожилой араб и латиноамериканец.

Народ волнуется до умопомрачения. С латино - пот градом. Негр мечется между своим мобилем и телефонной кабиной, установленной тут же. Араб, заикаясь от волнения, пытается узнать у меня, что я знаю о правилах депортации. Я всем своим видом демонстрирую полное отсутствие интереса к происходящему. Даже телефон выключил, чтоб не зазвонил ненароком. Доходит очередь и до меня.

- Говоришь по-испански?

- Да.

- Нужен переводчик?

- Да.

- Есть адвокат?

- Да.

Время, проведенное в детстве в самодеятельном театре, никогда мне не казалось потерянным. Вдруг вспомнилось, как наш художественный руководитель учил нас смотреть. Пустой взгляд должен быть у немецкого офицера. Целеустремленный у героя нашего времени - строителя коммунистического будущего...

Не смотря на законченный институт культуры наш худрук, прекрасно использовал деревенскую лексику: "Что ты на меня смотришь, как коза сраная?!"

Вспомнив это, я чуть не фыркнул, поставив под угрозу всю серьезность обстановки. Как, интересно, должно было смотреть это бедное животное?