А компания у Евгения Наумовича исключительно хорошая. Хотя и несколько пестроватая…
Виноградов сам, собственными ушами слышал, как с днем рождения поздравлял его нынешний заместитель начальника ГУВД, и даже не слишком удивился, столкнувшись прошлой осенью в дверях с самим Мишей Чехом – вторым лицом «поволжских», традиционно-злодейским персонажем криминальной хроники.
Вид у Миши был виноватый, но благодарный – как у двоечника, счастливо миновавшего директорский кабинет родной школы.
При всем при том Евгений Наумович никаким «авторитетом», «крестным отцом» или даже «смотрящим» не являлся – он даже не сидел ни разу. И в органах не служил, и в Смольном не трудился…
Просто он умел дружить. И знал, с кем это делать.
Иногда у Виноградова создавалось впечатление, что ни одно мало-мальски значимое событие в северной столице без ведома и благословения Евгения Наумовича произойти не может.
Вот и сейчас, поздоровавшись и жестом указав на свободный от верхней одежды и мятых коробок стул, он вернулся к прерванному телефонному разговору:
– Спасибо, голубчик… Спасибо. Ува-ажили. Кстати! Перезвоните Анатолию Александровичу, вопрос с вашим переизбранием решен – положительно… Нет, что вы! Вам спасибо за самоотверженность. Чем больше у нас будет порядочных, достойных законодателей, тем… До свидания, всего доброго. Звоните!
Хозяин положил трубку, что-то пометил в копеечном календаре и подмигнул Виноградову:
– За рулем?
– Нет! – с готовностью отрапортовал Владимир Александрович: знакомы они были не первый год.
Евгений Наумович покопался где-то под столом, вытащил емкость с наклейкой:
– Стопки достань, Володенька.
– По чуть-чуть?
– Конечно! Тяжелый день…
Бухгалтер ушла в магазины, водитель что-то куда-то повез на раздолбанном «каблучке» – они сидели одни в конторе на Комсомольской. По проспекту катили троллейбусы, противная морось загадила окна. Весна…
– С возвращением!
– Спасибо, Наумыч. Будь здоров!
Выпили. Выдохнули.
Вслед за гостем хозяин потянулся к тарелке с нарезанными огурцами, но вместо закуски схватился за трубку ожившего телефонного аппарата:
– Да, слушаю вас?
Что говорили на том конце линии, было не слышно, но на всякий случай воспитанный Виноградов жестом показал сначала на себя, потом на дверь – мол, может, выйти?
Евгений Наумович отрицательно покачал головой.
– Та-ак… та-ак… Ладно! Все-таки не рекомендую… Помилуйте, голубчик, – кто же запретит? Пресса у нас свободная… И вам того же! Привет семье. До встречи!
Он положил трубку на рычаг, потом с недоверием посмотрел на притаившийся до самого неподходящего момента аппарат. Решившись, просто выдернул из розетки вилку.
– Не дадут ведь пообщаться! Считаем, что у меня обеденный перерыв… Имею право?
– Без сомнения!
Евгений Наумович потрясающе умел слушать. Под остатки «Смирновской» и сборную закусь, включавшую в себя причудливый ассортимент из остатков свинины, сырка, огурцов и конфет, Виноградов поведал про командировку. Рассказ получился веселый и несколько тенденциозный.
Чуть-чуть выбивалось из общей тональности описание последних кавказских дней…
– Я слышал, что местные опознали двоих, которых в первый вечер на трассе медведевские кончили… Якобы они были вместе с теми, которые в село пришли, ночевали.
– А остальные?
– С концами. Видимо, двое работали на отвлечение, шум устроили. А Батенин со своими в это время начальство перестрелял. В принципе, если бы они на нас с капитаном случайно не нарвались – ушли бы спокойненько куда хотели.
– В село?
– Нет, вряд ли… Что им там делать?
Евгений Наумович пожал плечами. Он был человеком сугубо штатским, даже охотничий карабин держал дома только для демонстрации гостям. И на случай погромов.
– Ты про Батю кому-нибудь рассказывал? – почти трезво глянул он на Владимира Александровича.
– Здесь? Нет пока.
– И не надо, не торопись. Может, обознался?
– Да? Вряд ли… – Виноградов подцепил двумя пальцами и отправил в рот ломтик жира. Вытерся о газету.
– Подожди! Ты в отпуске сейчас?
– Как положено! Очередной плюс по приказу, за командировку.
– Ладно…
Отношения у собеседников были давние, возникшие случайно и переросшие из простой взаимной симпатии в нечто похожее на бескорыстную дружбу. Конечно, несколько раз им приходилось друг другу помогать, в этом отношении счет был примерно равным, но… Евгений Наумович был по-человечески интересен Виноградову, а тот, в свою очередь, почему-то прочил Владимиру Александровичу скорую карьеру милицейского генерала.