– А насчет милиции-то зачем сказал?
– Ну, это я обязан… Сам понимаешь, если знал, что с ментом идет базар, и не предупредил – могут и предъявить!
– Логично. А он что – имеет право? Тебе?
Выяснилось, что Следков этого самого Полковника знает не близко. Якобы появился тот в Питере около полугода назад, с полномочиями то ли от мятежного кавказского президента, то ли, наоборот, от российски ориентированной оппозиции. Последнее, кстати, вероятнее, потому что жил он легально, ни от кого не скрываясь, крутил какие-то денежные «темы» с оружием и нефтепроводами, скупил пару фирм с репутацией и теперь контролировал долю в туристическом бизнесе города. Безопасность Полковника обеспечивали на контрактной основе бойцы из «Заслона», которым, в сущности, было все равно, чье тело охранять, – лишь бы клиент вовремя оплачивал услуги и не забывал про надбавку за риск. Собственно, этим и ограничивалось знакомство Полковника и Папы – подписанием договора за «заслонные» услуги, ежемесячной передачей «черной верхушки», выходящей за рамки указанной по бумагам суммы, а также случайными встречами на мероприятиях, подобных вчерашнему.
– А фамилия? И прочее?
Следков без проблем сообщил и это, а также по памяти и оставшемуся со времен службы в органах профессиональному навыку – год и место рождения. Присовокупив, что «чурка – он и есть чурка, хоть душманская, хоть наша…».
– Как же ты с ним работаешь? Ты же, я помню, рассказывал, что еще с Афгана их только через прицел воспринимаешь?
– А при чем тут это? Бизнес есть бизнес!
– Почему он Полковником называется?
Следков презрительно, на правах человека, заслужившего офицерские звезды под пулями, ответил:
– Говорит, ему звание присвоено. Вроде от госбезопасности… Или, может, Паша Мерседес по пьянке? Хотя, скорее всего, они там, у себя в горах, друг дружке погоны навешивают: за трех баранов – сержанта, за мешок валюты – генерала.
Это было не смешно. И очень походило на правду, как и все, что узнал от Папы Владимир Александрович…
Теперь, излагая содержание разговора Профессору, Виноградов еще раз анализировал мимику, жесты, интонации Саши Следкова:
– Нет, все… Кажется, ничего не забыл.
– Ладно, исходим из того, что приятель твой не врет. Или думает искренне, что не врет… Я попробую навести справки, но не сегодня. Скажем, к среде. Подъезжай к концу дня, я на месте буду. Устроит?
– Наверное, – пожал плечами Владимир Александрович. – Ты особо-то не заморачивайся!
Честно говоря, он по-прежнему не знал, что ответить на вполне закономерно повторенный вопрос – а зачем, собственно? На кой, простите, ляд? Может, Виноградов просто понравился новому знакомому и тот хочет предложить майору необременительный приработок? Вообще, какую такую ужасную пакость может учинить измотанному борьбой за существование менту господин, вращающийся в высших сферах! Даже в качестве объекта вербовки Владимир Александрович давным-давно интереса не представлял.
Но Профессор больше ни о чем не спрашивал. Как добротная ЭВМ, он уже занялся анализом вариантов, просчетом простейших и многоходовых комбинаций – и даже сам Виноградов был для него не персонифицирован, а лишь представлял собой важный, но не решающий фактор в игровом пространстве.
Глянув в подернувшиеся влажноватой пленкой глаза Профессора, Владимир Александрович понял, что его дальнейшее присутствие в кабинете по меньшей мере бессмысленно. В тишине опустевшего милицейского этажа Виноградову послышалось, что под шевелюрой хозяина раздается отчетливое электрическое потрескивание.
– А-а-у-у! – помахал он в воздухе пальцем.
– Что еще? – Профессор включил, так сказать, «ближний свет» и принял к сведению посторонний объект.
– Ухожу! Распечатай только по Батенину справку.
– Забирай. – Как правило, виноградовский собеседник свою продукцию на вынос не давал, но сейчас ему требовалось одиночество. Причем побыстрее. – Здесь все, потом порви.
Несколькими точными движениями пальцев он выискал нужный блок, вывел его на экран, отметил и выдал на принтер.
– Всего доброго! До среды.
– Ага, приветик…
Уже в дверях Виноградов услышал рассеянное: