Остается сказать об еще одном любопытном этапе развития короткого рассказа. В XVIII веке, когда, казалось бы, полную победу одержали большие произведения повествовательной прозы — повесть и роман, жанр короткого рассказа неожиданно возродился в творчестве сразу трех крупнейших авторов. Один из них, Пу Сун-Лин (1640-1715 гг.), автор знаменитого сборника «Странные рассказы из Кабинета Неудачника», хорошо известен в нашей стране в многократно переиздававшихся блестящих переводах акад. В. М. Алексеева. Два других — Юань Мэй (1716-1798 гг.) и Цзи Юнь (1724-1805 гг.) известны меньше, хотя только русский читатель, в отличие от читателя на других европейских языках, имеет почти полный перевод сборников новелл этих двух авторов, выполненный О. Л. Фишман. Для всех трех авторов образцом (хотя и опосредованным последующими течениями литературы, особенно бицзи) были, несомненно, сяошо первой половины I тысячелетия. Однако есть и значительная разница между тем, что писал Гань Бао, и написанным авторами XVIII века. Гань Бао, как мы видели, не сомневался, что сверхъестественные явления существуют, он ставил своей целью собрать свидетельства о чудесах, определяя при этом степень их достоверности. К XVIII веку вера в существование чертей и духов была значительно поколеблена. Авторы нового времени прибегают к рассказам о духах и чудесах, скорее всего, как к литературному приему, где несуразности и несоответствия здравому смыслу в реальной жизни при разглядывании их через призму чудесного выглядят рельефнее, еще более нелепо, чем в действительности. С другой стороны, обращение к помощи и поддержке монахов-волшебников (даосов и буддистов), а также и благодеяния, оказываемые разными добрыми или просто сочувствующими человеку духами, — все это позволяет скорректировать действительность в сторону справедливости, более благоприятных обстоятельств.
И в XX веке китайские писатели многократно обращались к. волшебным рассказам того далекого времени. Это можно видеть и из постоянного внимания к литературе тех далеких времен со стороны таких корифеев, как, например, Лу Синь, и из достаточно частых переработок сюжетов для современного читателя многими другими писателями. Я не говорю уже о том, что современная китайская наука все чаще обращается к изучению истории этих текстов, установлению их подлинности и снабжению их комментариями. В частности, надежный и проверенный текст «Записок о поисках духов» Гань Бао и комментарии к нему подготовлены современным ученым Ван Шао-Ином, с издания которого 1979 г. сделан настоящий перевод.
Л. Н. Меньшиков
ПРЕДИСЛОВИЕ
В государстве Цзинь, неизменно состоящий при особе государя[2] Гань Бао, по второму имени[3] Лин-Шэн, уроженец Синьцая, написал.
Хотя я изучил все записанные в книгах сведения о прошлом и собрал все, что в наш век считалось давно забытым и утраченным, но коль скоро сам я не мог всего этого лично хоть раз увидеть и хоть раз услышать, так неужто посмею утверждать, что не упустил чего-то существенного?
Два параллельных предания[4] несогласны в своем рассказе о том, как Вэйский Шо утратил свое владение[5]; Цзы-Чжан[6] оставил нам два разных повествования о том, как астролог Люй служил государству Чжоу. И подобного рода примеры встречаются постоянно. Если все это учитывать, то, конечно, хотя это и трудно, лучше стараться увидеть и услышать все самому. Ведь даже в тех случаях, когда перед нами строгие слова документов, предназначенных для доклада трону, или же бамбуковые дощечки[7] с текстами государственной истории, — все равно положение остается тем же.
А если вдобавок в источниках рассказано о делах тысячелетней давности или записаны проявления странных для нас обычаев; если историки сами собирали обрывки слов среди жалких остатков утерянного или отыскивали следы событий, случившихся в глубокой древности, — то как после этого их рассказам не расходиться по разным тропам, а словам не растекаться по двум дорогам? Если учесть все, то не остается ли достоверным только одно утверждение: прежние исторические труды полны изъянов?
Все так, но не надо забывать, что в нашей стране никогда не упразднялись учреждения, где велись записи происходящих событий, и что среди наших ученых мужей никогда не прерывались труды по учету воспринятого слухом и зрением. Разве же это не означает, что утраченного все же оказывается мало, а сохраненного все-таки много?
2
Неизменно состоящий при особе государя (
3
Второе имя (
4
Имеются в виду комментарии («Предания») на сочинение Кун-цзы (Конфуция) «Вёсны и осени». Всего этих «преданий» три, и они нередко расходятся в деталях при изложении хода событий.
5
Вэйский Шо — правитель (гун) удела Вэй в 699-695 гг. до н. э. и потом вторично в 689-669 гг. до н. э., в 695-689 гг. до н. э. был смещен с трона и жил в изгнании.
6
Цзы-Чжан — второе имя великого китайского историка Сыма Цяня (145-? гг. н. э.), автора первой сводной истории Китая «Исторических записок». Историю Великого Астролога Люя он излагает дважды: в «Императорской хронологии» и в «Биографиях», с некоторым расхождением и изложении фактов.
7