После того Бассевич и Меншиков составили план, долженствовавший определить взаимные интересы обеих сторон и понравиться царю. Они провели вместе целый день, стараясь облечь его в приличную форму. Вечером князь сообщил о нём государю, который приказал, чтобы Бассевич изложил все пункты на бумаге и на другой день утром явился к Меншикову, где его величеству угодно будет самому присутствовать при их конференции. Бот вкратце этот план, который Бассевич из предосторожности велел написать рукою Криста и не подписал:
1. Его царское величество ручается, что укрепления Тённингена не будут разрушены; обещает восстановить права дома готторпского в четыре месяца, употребит для этого все зависящие от него средства и откажется поддерживать каким бы то ни было образом интересы Дании.
2. Если король шведский возвратится, и заключен будет общий мир, царь обязывается предоставить молодому герцогу голштинскому те из завоеванных областей, которых не будет в состоянии оставить за собой и не захочет возвратить.
3. Если король шведский умрет, не оставив наследников, царь будет стараться всеми мерами, чтоб наследником был молодой герцог, и поддерживать присоединение наследственных его земель к короне шведской.
Епископ-регент, взамен того, обещает за себя и за малолетнего герцога:
4. Заключить с царем тесный союз и укрепить его браком герцога с царевною Анною Петровною, браком, который должен состояться, если даже герцог и не получит ни трона, ни завоеванных провинций, лишь бы царь с своей стороны всячески озаботился о доставлении ему их и о восстановлении его прав. Само собою разумеется, что его величество в то же время не откажет в надлежащем объяснении относительно приданого царевны, его дочери, и торговли между Россиею и владениями голштинскими. Соединение двух морей, как было предположено прежде, устроится легко.
5. В случае наследования герцогом шведского престола, его царскому величеству предоставляется на выбор — удержать за собою или Лифляндию и Эстляндию, или Ингрию и Карелию от Выборга до Нарвы. Герцог удовлетворит короля прусского, с тем, чтобы он не вмешивался в настоящие предположения, а подозрение, которое пало бы на Россию вследствие присоединения герцогств Шлезвигского и Голштинского к короне шведской, будет отстранено разделением герцогств Бременского и Верденского, которые будут отданы епископу-регенту; город же Висмар возвратится герцогу мекленбургскому. Последнего будут стараться склонить к союзу с царем посредством брака его с царевною Екатериною Ивановною, племянницею его величества.
6. В обеспечение настоящих обязательств будет допущено, чтоб его царское величество занял Тённинген своими войсками под каким нибудь вымышленным предлогом. Царь оставит за собою эту крепость, в качестве залога, до тех нор, пока герцог не достигнет совершеннолетия и не будет видно, какой оборот примут дела.
7. Царь и епископ дают взаимное обещание хранить в тайне настоящее соглашение, обязывая тем же и своих министров.
Петр Алексеевич явился один в дом Меншикова. Приказав изложить себе вероятность выгод каждого пункта проекта, он взял его с собою, чтоб отдать Веселовскому[21] для перевода и потом хорошенько обдумать.
Между тем распространилось известие о скором возвращении Карла XII, и это одним разом уничтожило все происки в Швеции. Герц дрожал за последствия переговоров, начатых но его приказанию в Петербурге. Он поспешил отправить к Бассевичу запрещение представлять царю какие бы то ни было проекты; но прошло уже две недели как проект был подан, и саксонский посланник, с которым Бассевич должен был во всём сноситься, знал о том, хотя от него и скрывали большую часть статей. Царь остался доволен сделанными ему предложениями и написал королю датскому письмо, в котором убеждал не разрушать Тённингена.
Вольф сдал эту несчастную крепость, не исполнив кровавого предписания Герца относительно головы Веддеркоппа. Честность почтила здесь невинность и не побоялась навлечь на себя месть министра самовластного и жестокого. Датчане нашли в замке крепости несколько бумаг, относившихся к переговорам с Стенбоком, которые генерал этот по небрежности забыл взять с собою. Царю немедленно сообщены были с них копии, чтобы открыть ему стачку с шведами, в которой не признавался епископ-регент. Царь обсуживал проект Бассевича, когда дошли до него эти неопровержимые свидетельства двуличности готторпского министерства. Он рассудил, что нельзя допустить, чтобы человек, уполномоченный делать ему лживые предложения и чернить Данию, его союзницу, оставался долее при его дворе. Вследствие того Бассевичу велено было объявить, чтобы он немедленно удалился и в короткое время выехал из России. Бассевич представлял, через посредство Меншикова, что это изгнание грозит его чести и имуществу, и что Герц, чтоб свалить с себя вину перед епископом, припишет непременно всю неудачу посольства неловкому поведению его, Бассевича. Меншиков был в это время сердит на Герца. Последний рассказал датскому министру Ревентлау о суммах, которыми приобрел себе расположение князя. Этим путем сведение о них дошло и до царя, и Меншиков чуть-чуть не впал в сильную немилость. Потому то он всячески протестовал против несправедливостей, которые угрожали Бассевичу. Государь русский был великодушен. «Ну, так выпроводим его таким образом, сказал он, чтобы двор его убедился, что вся вина неуспеха принадлежит самому двору», и приказал составить ответ на проект. Вот в чём он заключался:
21