Обещания повышений и наград не были забыты, а для желавших воспользоваться ими тотчас же были приготовлены векселя, драгоценные вещи и деньги. Многие отказались, чтоб не сочли их усердие продажным; но архиепископ Новгородский не был в числе таких, и зато первый подал пример клятвенного обещания, которому все тут же последовали, — поддерживать права на престол коронованной супруги Петра Великого[110]. Архиепископа Псковского не было при этом. Его, как ревностного приверженца государыни, не было надобности подкупать, и она не хотела, чтоб он оставлял императора, которого напутствовал своими молитвами. Собрание разошлось, оставив других вельмож спокойно наслаждаться сном. Меншиков, Бассевич и кабинет-секретарь Макаров в присутствии императрицы после того с час совещались о том, что оставалось еще сделать, чтоб уничтожить все замыслы против её величества.
Князь полагал, что необходимо безотлагательно арестовать всех главных злоумышленников. Но Бассевич представлял, что такая мера может произвести смятение и что если противной партии удастся восторжествовать, то участь императрицы и её приверженцев будет тем плачевнее. По его мнению, следовало прибегнуть к хитрости и уклоняться от всякого предприятия, которое могло бы обнаружить всё дело перед глазами черни. Макаров был того же мнения, а императрица никогда не любила крутых мер; поэтому немедленно общими силами составлен был план для действия в решительную минуту, которая последует за смертью императора, и так как тут необходимо было содействие многих лиц, то каждый обязался дать надлежащее наставление тем, которые были ему наиболее преданы, или находились в его зависимости. Так прошло остальное время ночи.
Император скончался на руках своей супруги утром на другой день, 25-го января[111]. Сенаторы, генералы и бояре тотчас же собрались во дворец. Каждый из них, чтоб быть вовремя обо всём уведомленным, велел находиться в большой зале своему старшему адъютанту или чиновнику. В передней они увидели графа Бассевича. Большая часть из них смотрела на него, как на опального, и даже друг его Ягужинский не решался подойти к нему. Но он сам протеснился вперед, чтоб приблизиться к нему и сказал вполголоса: «Примите награду за предостережение, сделанное вами вчера вечером. Уведомляю вас, что казна, крепость, гвардия, синод и множество бояр находятся в распоряжении императрицы, и что даже здесь друзей её более, чем вы думаете; передайте это тем, в ком вы принимаете участие, и посоветуйте им сообразоваться с обстоятельствами, если они дорожат своими головами».
Ягужинский на замедлил сообщить о том своему тестю, великому канцлеру графу Головкину. Весть эта быстро распространилась между присутствовавшими. Когда Бассевич увидел, что она обежала почти всё собрание, он подошел и приложил голову к окну, что было условленным знаком, и вслед за тем раздался бой барабанов обоих гвардейских полков, окружавших дворец. «Что это значит? — вскричал князь Репнин[112]; — кто осмелился давать подобные приказания помимо меня? Разве я более не главный начальник полков?» — «Это приказано мною, без всякого, впрочем, притязания на ваши права, — гордо отвечал генерал Бутурлин, — я имел на то повеление императрицы, моей всемилостивейшей государыни, которой всякий верноподданный обязан повиноваться, и будет повиноваться, не исключая и вас».
110
Когда воцарилась Екатерина, архиепископ Новгородский, видя, что она нисколько не ослабляет узды, наложенной её супругом на власть духовенства, начал действовать против неё и даже осмелился оказывать ей неуважение и говорить: что Бог сократил дни Петра Великого в наказание за его вины против духовенства. В мае 1725 г., по её приказанию, он был сослан и заключен в Корельский монастырь, на берегах Двины, а Феофан назначен вместо него архимандритом Невского монастыря и архиепископом Новгородским, главою первой эпархии в империи.
Показание Бассевича не противоречит подлинному делу архиеп. Феодосия, напечатанному в Русск. Архиве 1864 г, вып. 2-й. и поясняет оное относительно разговора в селе Покровском, см. выше, стр. 159.
111
Он умер на 53 году своей жизни, родившись 30-го мая 1672 г. Императрица, по словам её, родилась 5-го апреля 1689 г.; принцесса Анна — 27 января 1707 г.; принцесса Елизавета — 18-го декабря 1709.; император сочетался браком с императрицею, в присутствии нескольких свидетелей, 19-го февраля 1706 г.; но титул царицы и величества дал ей только тогда, когда у неё обнаружились признаки беременности.