„Ты наш царь, благороднейший Борис Федорович, скажи лишь слово и все будет исполнено!“ — Эти слова, как я заметил, понравились ему, потому что он добивался венца.
Мои подарки и товары наконец благополучно прибыли в Москву. Был назначен день, когда я должен был вновь отправиться на прием к царю послом от ее величества в сопровождении пристава высокого положения (a pencioner of good esteme) Петра Пивова (Peter Peva)[283]. Я был верхом на такой же хорошей лошади, как и он, меня сопровождали двадцать слуг, богато одетых, по их очень любимому обычаю, каждый из них нес какой-нибудь из даров. Я ожидал в приемной, пока царь и царица наблюдали из окна дворца бульдогов и львов, которых вели бирючи (birrowd) и их сопровождающие, причем более пяти тысяч любопытных шли следом. [Первым шел] прекрасный белый бык, весь в природных черных пятнах, его зоб висел до самых колен, у него были поддельно позолоченные рога и ошейник из зеленого бархата, украшенный красным шнурком; его заставили встать на колени перед царем и царицей, потом он встал, свирепо оглядываясь по сторонам, люди, смотревшие на него, решили, что это какое-то незнакомое животное, называемое „буйвол“ (bueval). Двенадцать псарей провели двенадцать огромных бульдогов, украшенных бантами, ошейниками и проч., затем привезли двух львов в клетках, поставленных на сани, при них был маленький татарский мальчик с прутом в руке, его одного они боялись. Они были размещены перед дворцом, поражая и удивляя любопытных.
Царь восседал на своем престоле, и мы перешли к более серьезным делам и приветствиям. Меня попросили войти, мои слуги с их дарами стали в сторону.
„Благороднейший, могущественнейший и знаменитейший царь Федор Иванович, царь всея Руси, Владимира (Vollademeria), Москвы (Musquo), Казани (Cazan), Астрахани (Astracan), Твери (Otver), Новгорода Великого (Novogorrd Velica), Перми (Perm), Вятки (Vatzca), Сибирской (Sibersca), Кондинской (Condonscoie), Ярославской (Yeraslavsco) [земель], Нижнего (Nezna), царь, государь и великий князь и проч. многих других провинций. Королева Елизавета, божьею милостью королева Англии, Франции и Ирландии, а также королева многих других земель и княжеств, защитница христианской католической веры, высочайшая, могущественнейшая, широко и везде прославленная, ее величество приветствует как любящая сестра ваше величество, ее дорогого и возлюбленного брата, и посылает вашему царскому величеству свои высокие поздравительные письма, желая здоровья и благополучия, дабы вы могли царствовать и править в полном счастье, мире и спокойствии. Ее величество приказала мне, своему слуге и вассалу, сказать вашему пресветлому величеству, что ваши письма к ней получены с благодарностью и что они приятны ее величеству. Содержащиеся в них предложения и уверения в вашей братской любви с большой готовностью принимаются, и королева обещает и провозглашает такую же сестринскую любовь и дружбу, какие существовали при Иване Васильевиче, последнем царе и отце вашего величества, на общее дело обеих наших держав и для наших верных подданных, на процветание и благо, о могущественнейший и величайший царь“. Затем с низким поклоном я отошел в сторону и сел на маленькую скамью, покрытую ковром. Царь сказал несколько слов с довольным видом. Но тут канцлер (the cauncelor) прошептал ему что-то на ухо, он встал, снял головной убор и сказал, что рад узнать, что его возлюбленная сестра королева Елизавета находится в полном здравии, после чего я был отпущен и доставлен домой точно так же, как и пришел. Особая опись подарков была мною передана вместе с письмами. За мной следовал Иван Чемоданов (Shamadanove)[284], приближенный лорда-правителя, доставивший мне от царя для обеда 150 мясных блюд всех сортов, разные напитки, хлеб, пряности, — все это несли через улицу в мой дом 150 дворян. Я подарил главному из них платье алого сукна, потчевал (pochivated), угощал их, развлекал и всем остальным дал какую-либо [награду].
283
Возможно, Пивов Петр Михайлович, опричник, в 1587 г. посол (вместе с Биркиным) в Кахетии (см.:
284
Чемоданов Иван Иванович (ум. 1631) — доверенное лицо и видная фигура при дворе Бориса Годунова; отвечал за сына Бориса, Федора Годунова, во время похода царя на Серпухов в 1598 г.; играл значительную роль в восстановлении монархии и освобождении страны от интервентов во время Смуты. При Михаиле Романове — «стряпчий с ключом» (РК 1475–1598. С. 543; Дворцовые разряды. СПб., 1850. Т. I. С. 132; Боярские списки. Ч. I. С. 131, 279; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. С. 126;