– Вы получили телеграмму во вторник вечером, а едете только в четверг утром? – вскрикнул я. – Почему же вы не поехали вчера?
– Потому что сделал ошибку, дорогой Ватсон, а это, как мне кажется, случается со мной чаще, чем могут думать те, кто знает меня только по вашим запискам. Дело в том, что я никак не мог себе представить, чтобы можно было скрыть надолго самую замечательную лошадь в Англии, в особенности в такой малонаселенной местности, как северная часть Дартмура. Вчера я с часу на час ожидал известия, что найдена лошадь и похититель ее, он же и убийца Джона Стрейкера. Но когда на следующее утро я узнал, что ничего не сделано, за исключением ареста молодого Фицроя Симпсона, я почувствовал, что мне пора приняться за это дело. Но все же я не потерял даром вчерашнего дня.
– Вы уже составили себе определенное мнение об этом происшествии?
– По крайней мере, я ознакомился с главными фактами. Я перечислю их вам: ничто так не проясняет дела, как объяснение его другому лицу, да и вы скорее сможете помочь мне, когда я покажу вам, чем мы располагаем.
Я откинулся на подушки и закурил сигару, а Холмс, водя длинным указательным пальцем по ладони левой руки, принялся описывать события, послужившие поводом к нашему путешествию.
– Сильвер-Блэз, – начал он, – потомок Сомоми и обладает такими же блестящими качествами, как и его предок. Теперь ему пятый год, и он выигрывал подряд все призы своему счастливому обладателю, полковнику Россу. До катастрофы он считался первым фаворитом на Уэссекский приз, и ставки шли три к одному. Он всегда был фаворитом публики, ожиданий которой никогда не обманывал, и потому на него постоянно ставились огромные суммы. Понятно поэтому, что было много людей, в интересах которых было не допустить появления Сильвер-Блэза у флага в будущий вторник.
Само собой, с этим фактом считались в Кингз-Пайлэнде, где находятся скаковые конюшни полковника Росса. Были приняты все меры предосторожности для охраны фаворита. Тренер Джон Стрейкер – бывший жокей, скакавший в цветах полковника Росса, пока не стал слишком тяжелым для положенного веса. Он служил у полковника пять лет жокеем и семь лет тренером и зарекомендовал себя усердным и честным слугой. У него под началом три конюха; конюшня небольшая, только четыре лошади. Один из конюхов дежурил по ночам в конюшне, а другие спали на сеновале. Все трое – славные, надежные парни. Джон Стрейкер, человек женатый, жил в небольшом домике ярдах в двухстах от конюшни. У него не было детей, он держал одну служанку и жил в достатке.
Местность кругом уединенная, но приблизительно в полумиле к северу находится несколько вилл, выстроенных каким-то подрядчиком из Тавистока, для больных и для желающих пользоваться чистым дартмурским воздухом. Сам Тависток лежит на две мили к западу, а по другую сторону болота, также в двух милях, находятся большие мейплтонские конюшни, принадлежащие лорду Бэкуотеру и управляемые Сайласом Брауном. В остальном же местность совершенно пустынна; по временам в ней встречаются только бродячие цыгане. Таково было положение дел до катастрофы, происшедшей в понедельник ночью.
В этот вечер, в девять часов, лошадей, как всегда, заперли в стойле после обычной прогулки и водопоя. Двое из конюхов пошли ужинать на кухне у тренера, а третий, Нед Хантер, остался дежурить в конюшне. Несколько минут спустя служанка, Эдит Бакстер, принесла ему ужин – тушеную баранину с приправой из перца. Она не взяла с собой никакого питья, так как в конюшне имеется кран, а дежурному не полагается пить чего-либо иного, кроме воды. Девушка шла с фонарем, так как было очень темно, а тропинка идет по топкому месту.
Эдит Бакстер была ярдах в тридцати от конюшни, когда из окружавшей ее темноты внезапно появился какой-то человек и приказал ей остановиться. Когда он вошел в круг желтого света, отбрасываемого фонарем, девушка увидела джентльмена в сером твидовом костюме и в фуражке. На ногах у него были гетры, а в руках палка с тяжелым набалдашником. Смертельная бледность его лица и нервные манеры поразили Эдит. На вид он ей показался скорее старше, чем моложе тридцати лет.
– Можете вы сказать мне, где я нахожусь? – спросил он. – Я уже думал, что мне придется ночевать в болоте, когда вдруг увидел свет вашего фонаря.
– Вы около кингз-пайлэндских конюшен, – ответила она.
– В самом деле! Вот так удача! – вскрикнул незнакомец. – Я слышал, что там каждую ночь дежурит один из конюхов. Вероятно, вы несете ему ужин. Ну, я думаю, вы не откажетесь заработать себе на новое платье, не правда ли?