– Отлично! Идет! – воскликнул Шерлок. – Мне доставит очень большое удовольствие знакомство с этим джентльменом, я постараюсь проникнуть в его тайну. Мне крайне любопытно, какие из ваших качеств, мой друг, оценивает он так дорого? Или может случиться, что…
Холмс замолчал и начал глядеть в окно, и до самой станции он не произнес более ни одного слова.
Было семь часов вечера, когда мы по Корпорейшн-стрит дошли до конторы названной компании.
– Нам незачем приходить раньше назначенного времени, – сказал нам наш клиент. – Он и в контору-то является только для того, чтобы посмотреть, там ли я, а в остальное время контора пустует.
– Это говорит о многом, – заметил Холмс.
– Я так и знал! – воскликнул конторщик. – Вот он идет впереди нас.
И он указал нам на человека небольшого роста, белокурого, прилично одетого, который шел по противоположному тротуару. Мы видели, как он, поравнявшись с газетчиком, купил у него вечерний номер газеты и, сжав его в руке, исчез в дверях конторы.
– Это он! – воскликнул Холл Пайкрофт, – Теперь он уже, наверное, находится в своей конторе. Идемте со мной, мне хочется как можно скорее покончить с этим делом.
Мы последовали за ним, поднялись по лестнице на пятый этаж и очутились перед полуоткрытой дверью. Наш клиент постучал в нее.
– Войдите, – послышался чей-то голос. Мы вошли в пустую комнату, которую описал нам в своем рассказе Холл Пайкрофт. У единственного стола сидел господин, которого мы только что видели на улице, и читал газету. Он поднял голову при нашем приходе, и я увидел на его лице выражение печали, даже более нежели печали, это был ужас, какой люди испытывают редко. На бледном как полотно лице дико блуждали глаза, а на лбу выступил крупными каплями холодный пот. Он глядел на своего конторщика, точно видел его в первый раз, а по выражению лица последнего я понял, что он еще не видал никогда своего хозяина в таком состоянии.
– Вам нездоровится, мистер Пиннер? – спросил он.
– Да, я болен, – отвечал тот, делая усилия, чтобы овладеть собой. Он провел языком по губам и продолжал: – Кто эти джентльмены, которые пришли с вами?
– Один из этих господ – мистер Харрис из Бермондси, а другой – мистер Прайс, здешний, – ответил без малейшего смущения Пайкрофт. – Это мои хорошие друзья и опытные служащие. В настоящее время они не имеют занятий и надеются, что вы устроите их в нашей компании.
– Весьма возможно! Весьма возможно! – воскликнул мистер Пиннер, стараясь улыбнуться. – Да, мне нужны люди, и, по всей вероятности, я дам вам занятие. А какова ваша специальность, мистер Харрис?
– Я счетовод, – ответил Холмс.
– А! Да, вы нам пригодитесь. А вы, мистер Прайс?
– Конторщик, – ответил я.
– Я надеюсь, что и для вас найдется у нас работа. Как только это дело выяснится окончательно, я тотчас же извещу вас, а пока прошу вас, оставьте меня одного! Бога ради, оставьте меня.
Эти слова вырвались у него как будто невольно. Точно он не выдержал той роли, какую старался изо всех сил играть.
Мы с Холмсом переглянулись, а Холл Пайкрофт подошел поближе к столу.
– Вы забыли, мистер Пиннер, что я пришел сюда в это время по вашему приказанию… – сказал он.
– Разумеется, мистер Пайкрофт, разумеется, – ответил тот уже значительно более спокойным тоном. – Вы немного подождите меня здесь, да и ваши друзья пусть также подождут. Через три минуты, самое большее, я буду к вашим услугам. Простите, что я злоупотребляю вашим терпением.
Он встал, чрезвычайно вежливо раскланялся с нами, а затем скрылся за дверью, ведущей в следующую комнату, и запер ее за собой.
– Что делать? – прошептал Холмс. – Как бы он не улизнул от нас.
– Невозможно, – ответил Пайкрофт.
– Почему?
– Эта дверь выходит в смежную комнату.
– А выхода из нее нет?
– Нет.
– Она меблирована?
– Еще вчера она была совершенно пуста.
– В таком случае что же он делает там? Этого я что-то никак не могу понять. Если когда-либо человек испытал сильнейший ужас, так это мистер Пиннер. Но что же напугало его до такой степени?
– Он подозревает, что мы сыщики, – заметил я.
– Это возможно, – согласился Пайкрофт.
Но Холмс покачал головой.
– Он был уже страшно бледен в то время, когда мы вошли в комнату, – сказал он, – весьма возможно, что…
Его слова были прерваны сильным стуком, донесшимся из соседней комнаты.
– Какого дьявола он стучит в свою же дверь? – воскликнул конторщик.
Вдруг в соседней комнате снова раздался тяжелый стук. Мы с изумлением смотрели на запертую дверь.