- Во втором ящике, Туча.
- Всё, вижу.
Опытной рукой он разлил по сто грамм водки в стаканы, из холодильника вытащил две сосиски и горчицу.
- За встречу пьем.
- Скорее бы это все закончилось, - добавил Юрик и поднял стакан.
Антону стало нестерпимо тоскливо. Что это за странное место откуда невозможно уйти? Как долго ему здесь находится? Наступала ночь.
- А ты что не пьешь с нами, братан? - спросил охмелевший Туча у Антона.
- Да не люблю я водку.
- Как это?
- Ну так.
- Ты в какой стране живешь, братишка?
- Страна не причем, просто не пью я водку.
- Неправильно это. За встречу б надо, за знакомство. Так положено. Мы с Юриком поднадоели уже друг другу, а тут ты появляешься, пообщаться охота. Сам Марьевский? С какого района?
- С севера, да марьевский я, - Антон в глоток допил кофе и поставил чашку на блюдце.
- Это ясно, а Славяна знаешь? На Зеленогорской живет.
- Нет, не знаю, - чувство страшной скуки захлестнуло Антона.
- Как это не знаешь? Его все на севере знают, он держал ларьки по девяностым, авторитетный мужик, ты что?
- Да как-то пропустил этот момент, не знаю я.
- Давай выпьешь с нами.
- Нет, спасибо.
Вмешался слегка опьяневший Юрик:
- Жека, да что ты прицепился к парню, ну не хочет он с нами пить, может здоровья нету, давай оставим его в покое. Антоха, ты это, если устал иди прогуляйся по дому, там на втором этаже спальни - ляг поспи, уже пора. Там каждая комната в разный цвет выкрашена. В лиловой самая большая кровать.
- Да, наверно пойду я, - согласился Антон, желающий поскорее избавиться от этой компании и неприятных разговоров.
- Ну давай, братело, сладких снов, время то детское, - сказал Туча и открыл бутылку. - Спят усталые игрушки, книжки спят. А вот то, что ты Славяна не знаешь - это уже жирный минус тебе, таких людей надо знать и уважать. Думай, Антон.
Поднявшись на второй этаж, он щелкнул выключатель и на стене загорелись два светильника стилизованные под свечи. Все те же шелковые красные обои с золотистой полоской и черный паркет на полу. В коридоре было четыре двери, ведущие в спальни. Антон заглянул в каждую из них, изучая тонкий вкус прошлых жильцов; в первой были зеленоватые обои, во второй голубые, в третьей синие, а четвертую украсили лиловые. Старинная мебель, изящные диваны и большие кровати, Антон подумал: «В синей комнате балкон и четкий ковер, остановлю свой выбор на ней на сегодня, если суждено мне остаться в этом доме навсегда, то хоть отосплюсь за всю жизнь».
На стене, над кроватью висела картина в продолговатой рамке: мрачные суровые тона, хата-мазанка в степи и грозовое небо с резкой линией молнии. Пастораль Малороссии.
«Прикольные тут у них картиночки».
Антон плюхнулся, не раздеваясь на кровать, и воткнул в уши наушники. «Дослушаю музыку, все равно скоро сдохнет батарейка, а зарядки нет». Сон какое-то время не находил на него. Все же решил раздеться. Скинул тяжелое покрывало с кровати и влез под теплое одеяло.
Проснулся. По потолку бьет дождь. Темно. Всполох молнии за окном осветил комнату. Антон почувствовал, что он находится не в том месте, в котором он ложился спать. Вновь молния осветила комнату, и он увидел: побеленные стены и два маленьких окошка. Лежал Антон не на широкой кровати, а на каком тюфяке от которого несло соломой. Непреодолимое чувство страха нашло на него. Резко вскочил на ноги. Раскат грома. «Что за черт? Туча! Юрик, - закричал он и голос его дрожал, - где я? Что происходит вообще?». Подошел к окошку. За стеклом: вечернее грозовое небо и степь с пожухлой травой.
«Я ничего не понимаю, где я, блин?»
Отошел от окна пятясь, и тут же раздался скрип открывшейся двери. Обернулся. В комнату повеяло влагой бушующего вечера. Антон подошел к двери и выглянул наружу: степь, бескрайняя степь и сполохи молний на темно-синем грозовом небе.
«Я же ложился спать в особняке. Как я здесь очутился?». В углу комнаты стоял старинный шкаф, в вечерних сумерках похожий на медведя, стоящего на задних лапах. Со стороны степи раздался вой. Антона передернуло от страха. Внутри все сжалось.
«Это волки!»
Вой повторился, Антон стал бледный как стены этой хатенки. Волки подступали все ближе. Яркая вспышка молнии подарила свет и в этом свете Антон различил четырех волков, поджав хвосты бегущих по полю с низкой травой. Резко хлопнул дверью и судорожно сдвинул затвор в бок. Вой, протяжный и пронзительный вой за стеной заставил Антона покрыться холодной испариной.
«Только бы это все просто сон, только бы просто сон»
Подошел к окошку и к своему ужасу увидел пару сверкающих звериных глаз почти на уровне окна. Снова раздался жуткий, пробирающий до мурашек вой. К окну подбежал еще один волк и словно глядя в душу, зарычал. «Что мне делать? Я не могу проснуться. Это какой-то ужас». Раздался тонкий скрип - отворилась дверца шкафа, будто ожившего и пытающегося что-то подсказать.